Лошади

Первым оценить преимущества быстрых и легких татарских лошадей сумел русский князь Дмитрий Донской. Его конница была совершенно иной, нежели у прочих высоких сановников. Князь Дмитрий Иванович скупал у татарских купцов степных лошадей, которых те специально для него привозили из районов Заволжья. 8 сентября 1380 года состоялась знаменитая Куликовская битва, в которой насмерть сошлись десятки тысяч конных воинов – русских и татарских. Войско князя Дмитрия наполовину состояло из людей Московского княжества, наполовину из наемников-литовцев и новгородских воинов.

Приволжская вольница тоже не осталась в стороне, встав под русские знамена. О вольнице стоит сказать несколько слов особо. Это были беглые люди, которые сами себя называли словом «кайсаки». Возможно, слово имело татарское происхождение, но воины всем сердцем желали постоять за Русскую землю. Некоторые историки считают, что именно от слова «кайсаки» произошло привычное для нас «казаки», а, как известно, казак без лошади – не казак. На Куликовом поле произошло первое страшное поражение татар, после которого стало ясно: по татарскому игу нанесен смертельный удар, а вместе с этим русские люди поняли истинную ценность быстрых скаковых лошадей; к тому же теперь было ясно, откуда пополнять русские конюшни такими ценными животными.

В XIV столетии на Руси особенной известностью пользовались две породы скакунов – русская улучшенная и татарская. Русские породы создавались с использованием западных лошадей, которыми торговали новгородские купцы. Это были клепперы из Ливонии и жмудки из Литвы. Описание клепперов встречается во многих немецких хрониках того времени. Эти лошади хоть и были невысокими, зато отличались невероятной выносливостью, обладали правильным экстерьером, идеально подходящим для всадников в тяжелых латах.

Что же касается жмудков, то это были местные лошади, в которых смешалась кровь как западных, так и восточных лошадей. На основе этой породы были выведены некоторые скакуны Белоруссии, а в Германии благодаря им появилась тракененская порода.

Во времена правления Ивана III, то есть с 1440 по 1505 год, на Руси вновь появились «фари», только теперь их именовали по-другому. Этих статных благородных восточных красавцев звали красивым словом «аргамаки», причем так называли все восточные породы, вне зависимости от того, персидскими они были или какими-либо иными. Особенно поднялась цена на лошадей из Персии, когда русский государь сочетался браком с племянницей последнего императора Византии Софьей Палеолог.

Тракененская порода.

Вскоре произошло значительное событие в истории коневодства на Руси: был создан первый конный завод. Он располагался в селе Хорошеве, под Москвой, куда в большом количестве поступали заводские аргамаки, а также западные лошади – для аналогичных целей. И все же знатные русские люди по-прежнему предпочитали тяжелых и неповоротливых лошадей, вероятно по традиции, и подобное положение оставалось вплоть до вступления на престол Петра I, который, как известно, «Россию поднял на дыбы» и решительно разрушил все древние пережитки, и страсть к тяжелым лошадям в том числе.

К началу XVIII столетия на Руси конные заводы занимались преимущественно выведением верховых пород лошадей, предназначенных для двора великого князя, а далее – царского двора. О военных возможностях лошадей в те времена задумывались мало.

В 1511 году царь Фёдор Иоаннович издал указ об учреждении Конюшенного приказа и конюшенной казны, а также назначил на должность конюшего – невероятно почетную – Бориса Годунова, брата своей супруги. Таким образом, в ведении будущего правителя оказались все придворные конюшни, а также государственные заводы по разведению лошадей.

Когда же началось Смутное время, должность конюшего было решено упразднить, хотя Конюшенный приказ в начале XVII столетия продолжал существовать, и главным здесь теперь являлся ясельничий, которому было по штату положено множество помощников (не менее 500 человек): помимо дьяка и казначея, столбовые приказчики и конюхи, причем последние могли быть стремянные, задворные, стряпчие, стадные.

Донская порода.

В то время конные заводы именовались «кобыличьи конюшни», и на Руси насчитывалось таковых около 16. Разводилось всего две породы, одна из которых называлась «русская», а вторая – «аргамачья». В одном из писем своему сыну Алексею Пётр I писал, что при царе Алексее Михайловиче, то есть в период с 1629 по 1676 год, при дворе в конюшнях содержалось не менее 50 000 лошадей, 40 000 из которых предназначались для воинов и царской свиты, 3 000 являлись запасными, царь и его семья ограничивались двумя сотнями лошадей для своих нужд, а оставшиеся 100 скакунов принадлежали боярам.