В приемной ждали четверо или пятеро посетителей. В их числе был сухонький человечек, у которого в самом центре лица выделялось что-то пурпурно-лиловое, быстро разраставшееся, что ничем уже не было похоже на нос, но он относился к этому с таким видов будто к нему самому это не имеет совершенно никакого отношения. Еще там сидела негритянка, у которой не закрывался рот, а глаза выкатывались из орбит как два мяча для гольфа, выгляды вающих из сахарного пирога. Какой-то мальчик постоянно коврялся в носу, тихо напевал заунывную песню, время от времен пытаясь стряхнуть с пальца козявки или почесаться – кожа его была поражена ветряной оспой. Мортанс понял, что лежит на ска мье, а голова его покоится на упругом бедре Розетты. Он попытался подняться, но не смог.
– Отвезите меня домой, – прошептал он.
– Хорошо, хорошо, мой маленький, только не разговаривай.
Ксавье посмотрел по сторонам, и внутри у него все заныло-застонало от ужаса. И тут в приемную вошел врач.
– Ну, Розетта, я так понимаю, ты мне привела нового пациентта. Выглядит он, надо сказать, не самым лучшим образом.
Они вдвоем подняли обессиленного подручного и буквально поволокли его в кабинет врача. Ксавье стонал, ему хотелось уйти домой. Они положили его на узкую лежанку, врач склонился над пациентом.
– Ну, мой дорогой, что случилось? Кровью харкаешь?.. И избили тебя изрядно, насколько я могу судить. Когда? Такое с тобой случилось впервые?
Доктор задавал вопросы не спеша, голос его действовал успокаивающе. Подручный, казалось, не понимает, о чем его спрашивают. Врач вздохнул.
– Знаешь, тебе не надо меня бояться. Я – врач, доктор Стейн. И я хочу тебе помочь. Просто, если ты не будешь отвечать на мои вопросы…
– У меня на рубашку пролился томатный сок, – проговорил Ксавье, но сильный приступ кашля, скрутивший его в этот момент, грозил изорвать легкие в клочья; темноватый сгусток выпал из его
рта на пол.
В изнеможении он откинул голову на подушку.
Доктор Стейн обдумывал ситуацию, машинально почесывая низ своего огромного живота, похожего на тыкву. В порыве сострадания Розетта заломила руки.
– Ох, бедный мой мальчик…
Доктор взял стетоскоп и собрался уже было расстегнуть рубашку паренька. Но тот свернулся клубком и со стоном отвернулся к стене.
– Пожалуйста, веди себя хорошо, мне совершенно необходимо послушать тебе грудь. Ну ладно, хватит, перестань, почему ты ведешь себя как маленький ребенок?
Но подручный упрямо отказывался раздеваться, даже рубашку снимать, и Стейну не оставалось ничего другого, как выслушать его через ткань. Потом было сделано несколько анализов, на что Ксавье после некоторого сопротивления согласился, поскольку для этого не нужно было раздеваться и анализы не были связаны с частями его тела, расположенными ниже пояса и там, где у женщин вырастают груди. Тело парнишки вызвало у доктора странные чувства. Скорее всего, они возникли от боли, которую испытывал его пациент.
Ксавье с трудом пересел на стул, стоявший около стола врача. Он чувствовал теперь себя немного лучше. Доктор Стейн надел очки и начал заполнять какие-то бумаги. Подручный ждал, пытаясь понять по лицу врача, что тот думает о его состоянии. В конце концов врач взглянул парнишке прямо в глаза.
– У меня для тебя плохие новости. Но я знаю, ты силеый и сможешь с этим совладать.
– Совладать, – как эхо откликнулся удивленный Ксавье впавший в странное оцепенение.
– Есть все основания полагать, что ты где-то заразился тубекулезом. Может быть, болезнь изначально протекала у тебя с ложнениями. Мы, конечно, сделаем еще ряд анализов. Но, как бы
то ни было, положение дел на сегодня именно таково.
– Понятно.
Розетта, стоявшая около двери, в порыве сострадания бросилась к Ксавье.
Доктор Стейн тем временем продолжал:
– Теперь тебе надо очень следить за своим здоровьем.
– Да, доктор.
– Это очень серьезное заболевание.
– Да.
– Для тебя сейчас самое главное – хорошо отдохнуть. Может быть, тебе даже понадобится уехать для этого из города.
Врач объяснил ему, что болезнь еще была в ранней стадии, не смотря на силу первого приступа, и что если он будет о себе заботиться должным образом, то заболевание может пойти на убыль и он станет чувствовать себя лучше. Но если он не будет проявлят к своему состоянию должного внимания, положение легко может серьезно усугубиться, и тогда…
– И тогда? – подала голос Розетта.
– И тогда он может умереть.
– Умереть, – проговорил Ксавье.
– Да.
Розетта сжала ледяные руки подручного, который никак не реагировал на слова врача.
Что касается сегодняшнего дня, ему необходим полный отдых распорядился доктор. Он даст Ксавье кое-какие лекарства, в час ности средство, ослабляющее приступы кашля, но самое для нег теперь главное – это отдых.
– Я обязательно об этом позабочусь, – пообещала Розетта.