Лосось сомнений

– Надо уметь читать знаки. Есть, конечно, явные вещи, например багаж клиента. Маршрут, который он выбирает. Ясно как божий день. Конечно, можешь мне возразить, что он просто собрался на уик-энд к друзьям в Хаммерсмит. Нет, надо смотреть глубже. А у опытного водилы глаз наметанный. На то он и крутит баранку весь день, чтобы подмечать всякие мелочи. Другой на его месте ни за что не определит, что должно произойти, какая работа тебе подвернется, как пройдет день. Весь день мотаешься по городу, высматривая клиентов, здесь не до расслабухи. Но стоит поймать клиента, которому нужно в Хитроу, то можешь быть уверен, что и на обратном пути тоже кто-то да подвернется. Пустым не уедешь. То есть работа на все утро тебе обеспечена. Даже тачку свою ведешь и то по-другому. Едешь себе, как кум королю, выбираешь удобную полосу на поворотах. Потому что ты при деле. У тебя есть цель. У нас это называется Урвать Кусок. Любой водила определит это с первого взгляда.

– Хм-м-м, – промычал Дирк, – кто бы мог подумать!

– Вот и я о том же. Человек замечает то, на что у него наметан глаз.

– А вы не могли бы сказать мне, на какой ему надо рейс? – вежливо поинтересовался Дирк.

– Ишь, чего захотел, – огрызнулся водила. – Я что тебе, частный детектив?

Дирк откинулся на заднем сиденье и задумчиво уставился в окно.

Глава 7

Наверняка имеется какая-то болезнь, отчего люди вроде бы как ни с того ни с сего говорят не так, как обычно, и, по идее, называться она должна что-то вроде «синдром воздушного слогового стресса». Первые ее симптомы начинают проявляться на высоте около десяти тысяч футов и постепенно становятся все более четкими, если, конечно, это слово уместно в данной ситуации, потому что когда самолет наконец наберет высоту в тридцать пять тысяч футов, чего-чего, а четкости-то почти что и нет. Вполне здравомыслящие люди начинают ни с чего нести какую-то чушь вроде: «Капитан только что дал знак отстегнуть ремни», словно в капитанской рубке притаился кто-то со стороны и только ждет момента, чтобы опровергнуть вами сказанное, словно это он, а не капитан, тут всему начальник, и не нашлось ни единого табло, к которому он не приложил бы руку.

Еще одна мысль закралась в голову Дирку, когда он откинулся в кресле, а именно: странное совпадение, что не только снаружи самолет ужасно напоминает собой пылесос, но и нутро его почему-то пахнет так же, как и нутро пылесоса.

Дирк взял у стюардессы бокал шампанского. При этом ему показалось, что большинство слов, которыми чаще всего пользуется персонал авиалиний, вернее, предложения, в которые эти слова по привычке складываются, избиты до того, что уже испустили дух. Странные ударения, которыми стюардессы то и дело по ним стучат, наводят на мысль о шоковой терапии или дефибрилляторе, которым пытаются реанимировать жертву сердечного приступа.

М-да…

Что, однако, за странные и малопонятные эти последние полтора часа. Дирк до сих пор был не до конца уверен, что что-то где-то пошло наперекосяк, и его так и подмывало встать с места – тем более что капитан дал знак отстегнуть ремни – и пройтись по проходу в надежде обнаружить Объект Слежки. Но поскольку в ближайшие несколько часов никто – даже при большом желании – не сможет ни сесть на самолет, ни сойти с него, разумнее будет подождать примерно часик. Или даже больше. Ведь до Лос-Анджелеса лету целых одиннадцать часов.

Еще утром у Дирка и в мыслях не было лететь куда бы то ни было. Поэтому, когда он увидел, как Объект торопится к регистрационной стойке, чтобы успеть на одиннадцатичасовой рейс до Чикаго, внутри у него все восстало. Но дал слово – держи, и после недолгих колебаний – а вдруг Объект подбежал к регистрационной стойке только затем, чтобы спросить, где тут у них можно купить модный галстук, – Дирк направился к кассе, чтобы тоже купить билет.

Он находился под таким впечатлением от недавно свалившегося на него богатства, что купил себе билет в бизнес-класс. Его анонимный благодетель наверняка не был стеснен в средствах и поэтому не станет ставить ему в упрек небольшую расточительность. Ведь что, если Объект тоже летит бизнес-классом? Как тогда Дирк сможет следить за ним, если сам окажется где-то в самом хвосте? При желании Дирк мог бы найти доводы и в пользу первого класса, но вынужден был признать, что они вряд ли бы звучали убедительно.

Однако через полтора часа после взлета его начали одолевать сомнения. Как пассажир бизнес-класса, он не имел права входить в салон первого класса в носу самолета, но зато мог свободно разгуливать по экономическому. Дирк несколько раз прошелся туда-сюда по проходу, исподтишка поглядывая на двери туалета, но Объект нигде не обнаружился. Он вернулся на свое место и задумался. Либо Объект летит первым классом, либо на борту самолета его попросту нет.