Лосось сомнений

Можно рассмотреть совсем простой пример – группа животных неожиданно оказывается в холодной местности. Нам известно, что всего через несколько поколений гены, отвечающие за густой волосяной покров, выйдут на первый план, и у животных появится густой мех. Древнему человеку, который уже умел производить орудия труда, это уже ни к чему – он расселился по самым разным хабитатам, от тундры до пустыни Гоби. Сейчас он способен выжить даже в таком месте, как Нью-Йорк, и ничего! И все потому, что, стоит ему оказаться в новой среде обитания, он не ждет, что там произойдет через несколько поколений, а сразу берется за дело. Если человек оказывается там, где холодно, и видит животных, чьи гены снабдили их густым мехом, то говорит себе: «Ага, сдерем его!»

Орудия труда научили нас ставить цели, производить вещи и вообще делать то, что помогает нам приспособить мир к нашим потребностям. А теперь вновь представьте древнего человека, который обозревает мир под вечер дня, который он провел за изготовлением орудий. Он смотрит вокруг и видит мир, который ему нравится: позади него горы, в которых имеются пещеры. Эти горы – замечательная вещь, потому что в пещерах можно спрятаться, переждать ливень, и вас там не достанет медведь. Перед ним простирается лес – а в нем полно орехов, ягод и других вкусностей, а еще там течет река, полная воды, такой приятной на вкус, по которой можно плавать на лодках и которая нужна буквально во всем. А рядом родственник Уг, он только что одолел мамонта – мамонты тоже замечательная вещь, их мясо можно съесть, из шкуры сделать одежду, а из костей – оружие, при помощи которого охотиться на других мамонтов. Нет, мир вокруг поистине замечателен, он просто чудо, а не мир!

Но тут у древнего человека находится минута, чтобы поразмыслить, и он думает про себя: «Да, в интересном мире я, однако, живу!» После чего задает себе коварный вопрос, вопрос совершенно бессмысленный и ошибочный, но он возникает потому, что такова уж человеческая природа, таким уж человек стал в результате эволюции, оттого он и процветает, что привык задавать вопросы. Человек – производитель вещей смотрит на мир и спрашивает себя: «А кто его сотворил?» Действительно, кто его сотворил? – вам понятно, почему это коварный вопрос.

И древний человек берется рассуждать: «Существует лишь одно-единственное известное мне существо, которое производит вещи. Поэтому тот, кто сотворил этот мир, должен быть гораздо больше, гораздо сильнее и обязательно невидим, но похож на меня, и раз я силен и тоже делаю вещи, то этот кто-то – мужчина, как и я». Вот мы и получили идею Бога. В общем, потому, что мы делаем вещи, и не просто так, а чтобы с их помощью сделать что-то еще, древний человек спросил себя: «Но раз он это сделал, то зачем?»

Вот тут-то мы и рискуем угодить в настоящий капкан, не случайно древний человек подумал: «Этот мир так хорошо мне подходит. В нем есть все для жизни, он кормит и оберегает меня. Нет, этот мир мне здорово подходит!» И человек делает неизбежный вывод: кто бы ни сотворил этот мир, он сотворил его ради человека.

Это все равно как если представить лужу, которая просыпается однажды утром и думает: «Какой, однако, интересный мир вокруг меня, и какая интересная ямка! Как, однако, она мне подходит! Нет, она просто потрясающе мне подходит; не иначе как она сделана специально для меня!» Признайтесь, это такая мощная идея, что даже несмотря на то что солнце встает в небе, и воздух прогревается, и лужа постепенно усыхает, становясь все меньше и меньше, она тем не менее продолжает цепляться за убеждение, что все идет к лучшему, потому что этот мир создан специально для нее, построен специально для нее, и потому никак не ожидает того момента, когда исчезнет окончательно.

Как мне кажется, мы всегда должны быть начеку, ожидая этого момента. Нам ведь прекрасно известно, что в один «прекрасный» момент в будущем наша вселенная перестанет существовать и что в другой «прекрасный» момент, гораздо ранее первого, хотя пока еще и отдаленный от нас, наше Солнце взорвется.

Кто-то скажет, что впереди у нас еще уйма времени, но, с другой стороны, утверждать такое довольно опасно. Задумайтесь, какие катаклизмы могут произойти 1 января 2000 года! Давайте не будем притворяться, будто нам неизвестно, что грядет конец века. Как нам кажется, следует в ином масштабе взглянуть на то, кто мы такие, что мы здесь делаем – если, конечно, нам хочется и дальше жить в этом мире.

Есть кое-какие несуразности в том, под каким углом мы смотрим на мир. То, что мы с вами обитаем на дне гравитационного колодца, на поверхности укутанной газом планеты, которая вращается вокруг термоядерной печки, расположенной от нее всего в девяноста миллионах миль, и считаем это в порядке вещей, указывает на то, что угол нашего зрения какой-то кривой. Правда, следует признать, что в ходе развития человеческой мысли мы все-таки кое-что сделали, чтобы угол этот исправить. Как ни странно, многим из этого мы обязаны песку, так что давайте поговорим о четырех столетиях песка.