Лот

Что самое интересное: холодильник уже был забит продуктами, их здесь хватит на месяц точно. Я с трудом впихнула то, что привезла Мария. И хоть продуктов было дофига, готовой пищи не нашлось. Поэтому я оставила куриную голень, и решила сварить бульон. Хотя наверное лучше сразу готовить суп, раз меня ещё не скоро отсюда выпустят.

Телефон зазвонил в тот момент когда я поставила кастрюлю с водой и курицей на огонь.

- Оксана, – возопила я в трубку, - мне очень нужна помощь.

- Что-то случилось? – настороженно спросила девушка.

- Случилось! Мария Демченко заперла меня в квартире со своим больным сыном, а ему как минимум необходим врач, как максимум госпитализация. У меня здесь куча лекарств и я не знаю, как и в какой дозировке ему и давать. Я…

- Погоди, - перебила меня Окси. - Ты с Матвеем, и он болен, я правильно поняла.

- Да.

- Ему сильно плохо?

- Да!

- Так вызови врача…

- Ты слышала, что я сказала? Мария заперла нас здесь. Ключ только у неё и Игоря Валерьевича, - тяжело проговорила я.

- Виталина? – вместо Оксаны вдруг раздался мужской голос, а на заднем плане мат Окси, и крики чтобы кто-то убирался подальше.

- Эээ, да, - настороженно ответила я.

- Что случилось? Это Артём.

С очередным тяжелым вздохом я опустилась на один из барных стульев и по новой повторила всё что произошло и в каком я оказалась положении.

- М-да, дело дрянь. Я перезвоню на телефон Матвея чуть позже жди. – И отключился.

Мне прямо легче стало, ага!

Перезвонил мне уже не Артём, хотя может и он тоже звонил, вот только смартфон Матвея я так и не нашла. Скорее всего он лежал где-нибудь полностью разряженный. А так, когда я пыталась напоить демона куриным бульоном, со мной наконец-то связалась Мария.

- У меня нет времени слушать твоё нытьё, - раздался строгий голос женщины. – Я сама на пределе. У Матвея был врач, список с дозировкой назначенных лекарств на тумбе с правой стороны, - я повернула голову к тумбе около на которой находилась, и действительно там лежала бумажка исписанная непонятным почерком. Удивительно что я её сразу не заметила. – На всякий случай я пришлю тебе фото, вдруг потеряешь. Как там мой сынок? – строгий голос изменился на более взволнованный.

- Пытаюсь напоить его бульоном, но ему было бы лучше находится под присмотром медиков…

- Матвей с детства боится больниц. Психологическая травма. Это мужчины Вита, - они только кажутся сильными, на самом деле боятся всего что причиняет им боль, если конечно нее мазохисты. А теперь мне пора, позвонишь если вдруг что, - и она отключилась.

Мне осталось только в чёрт знает какой раз тяжело вздохнуть, и продолжить попытки влить бульон в Матвея. После того как мне удалось влить в него половину чашки, я стала разбираться с лекарствами, и с трудом уговаривать Матвея чтобы он их принял. А дальше была долгая ночь. Жар с температурой прошли ближе к утру, я чувствовала себя словно выжитый лимон. Глаза слипались, в горле першило, щеки горели. Убедившись, что Матвей наконец-то заснул спокойно, я всего лишь на минутку положила голову на соседнюю подушку.

Из сна меня вырвала духота и жар, хотя было ощущение будто и не спала во все, так как во сне, всё время боялась пропустить момент, когда Матвею нужно будет давать очередное лекарство. Мне постоянно снилось будто я опаздываю, и бегаю по квартире в поисках то препаратов, то самого Матвея.

Проснувшись окончательно нашла причину, удушливого жара: Матвея вновь бил озноб, и он в поисках тепла прижался ко мне, при этом укутав ещё и кучей одеял. Выпутавшись из вороха одеял, и с трудом высвободившись из хватки демона, я нашла градусник, и измерила у него температуру. А потом с трудом поплелась на кухню, чтобы разогреть бульон и накормив Матвея, дать ему лекарства.

За окном уже было светло, и солнце пыталась пробиться сквозь эксклюзивные шторы. Но наверное впервые я не испытала должного пиетета к красоте нарисованной картины.

Тело ломило, скорее всего от неудобной позы в те часы что мне всё же удалось поспать, но видимо я немного простыла, так как горло саднило, и глотать было больно. Сделав всё необходимое для Матвея, а так же убедившись, что температура снова около отметки сорока, стала ждать действия лекарств. Себе же сделала зелёный чай с медом.

Так продолжалось еще двадцать четыре часа, прежде чем Матвей почувствовал себя достаточно хорошо, и перестал бредить. К тому моменту когда я засыпала, его температура уже была ниже тридцати восьми, а значит парень шел на поправку. Мне же с каждым часом становилось всё тяжелее.

- Вита, ты слышишь меня, - сквозь слой ваты я услышала хриплый голос Матвея.

- Угу, - проскрипела я, в горле образовался тугой колючий комок.

- Дьявольщина. Что же ты здесь делаешь?! – возмутился этот неблагодарный человек.