Читаем Лотерея "Справедливость" полностью

Лотерея "Справедливость"

Американец… Ну так это не национальность, скорее — профессия. Главное, освоить ее в молодые годы, получить диплом в виде грин-карты... До того как стать профессиональным американцем, Билл, похоже, жил в Союзе. Или родители его из Союза. Один раз чуть не столкнулся с ним в коридоре: мокрый от пота, Билл выходил из своего офиса. Через открытую дверь Алекс увидел на его столе Библию. Билл молился? Алекс сразу вспомнил разговор про Христа. Билл вытащил бумажную салфетку и провел ею по красной шее.

Что-то вдруг царапнуло.

Алекс остановился.

Тихо.

Тяжелые капли стекали по зонту. Квадратные окна квадратных домов шуршали квадратными людьми; пахло сразу десятком ужинов. Сквозь стены и окна просачивались последние новости, крики “сколько я могу повторять...”, голоса собак и стиральных машин.

Все как обычно.

Алекс пошел, но тревога осталась и царапала поломанным ногтем. Будто в окнах вместо людей кто-то двигает восковые фигуры, как в том детективе... “Что за ерунда”, — сказал себе Алекс.

И почувствовал шаги за спиной.

Обернулся.

Темная бесполая фигура шла за ним вдоль домов.

Алекс резко остановился и повернул назад. Он заметил, что фигура тоже остановилась и замешкалась.

Алекс пошел вперед.

Дождь снова стал дождем. Восковые фигуры в окнах превратились в людей, стали кашлять и обмениваться новостями.

За Алексом следили, а все остальное было в порядке. В полном порядке!

Ему даже стало смешно. Он нервно зевнул. Может, это просто кто-то из жалобщиков? Письмо вручить; рассказать, заплакать, схватить за рукав, выдавить из Алекса бесполезное обещание... Но для чего тогда так долго идти за ним?

Свернул на проспект. Люди заползали в метро и трясли зонтами. Алекс не стал ловить такси, двинулся в метро. Ему хотелось разглядеть своего преследователя. Может, даже подойти к нему и познакомиться. Интеллигентно дать по физиономии, в конце концов.

Но в метро он его потерял. Несколько мужчин показались похожими, даже куртки были почти такими же. И они смотрели на Алекса. Не только они. Еще у нескольких человек на платформе были напряженные, наблюдающие лица.

“У меня мания преследования”, — поздравил себя Алекс и стал рассматривать прожилки на мраморе.

Но прожилки не хотели ни во что складываться.

Вышел из метро; последние торговцы грустно расхваливали свой товар. Нити времени уже успели оторваться от спрятанных под зонтики голов и теперь где-то мокли наверху, в темноте.

Проходя мимо букинистического, Алекс остановился. Внутри еще горел свет, была видна сутулая спина Марата в свитере.

— Магазин закрыт! — хрипло крикнул Марат. — А, это ты...

Поздоровались.

— Что так редко заходишь?

— Времени нет, на работу устроился.

— К фирмачам?

— Да, в одну международную организацию.

— Поздравляю, — скривил губы Марат.

— Всего на четыре месяца, — оправдывался Алекс. — А у тебя как?

Марат смотрел на него желтыми глазами.

— Алекс, ты можешь одолжить мне денег?

Алекс свернул с проспекта. Ладонь была еще горячей — когда прощались, Марат долго жал ее. Кажется, слежки не было. В конце концов, ему могло показаться. Нервы. Переутомление. Воздержание, наконец. Почти два месяца монастырской жизни. Пустая квартира. Зайти, затолкать в себя консервы, выплюнуть рыбий хребетик, пожаловаться в пластмассовое ухо диктофона. Телек, что ли, купить? Прежний увезли родители...

Подходя к подъезду, Алекс глянул на свои окна и остановился.

Они светились. Да, именно его окна.

Тьфу, елки-палки! Он же совсем забыл об этом, как его... Владимире Юльевиче!

Создатель бомбы стоял в дверях в розовом переднике.

По квартире плыл запах чего-то интересного.

— Алекс, я у вас тут немного похозяйничал.

...Они сидели на кухне; булькало пиво, радостно пахло жаркое. Лужайка первой зелени: укроп, киндза, сельдерей. Поблескивали грибочки.

— ...потом потушить все это на медленном огне, — рассказывал Владимир Юльевич и щурился.

За окном шелестела мокрая темнота. Мясо действительно таяло во рту.

— Вы, оказывается, волшебник, — сказал Алекс.

— Уже не помню, когда последний раз кулинарил. Пока был здесь брат с семьей... Ну, друзья еще иногда приготовить просили. А для себя одного — сами понимаете, неинтересно.

— Неинтересно, — согласился Алекс, откидываясь назад.

— Устаете, Алекс?

— Нервы ни к черту. Иду вот сейчас домой, и вдруг показалось, что за мной следят. Отчетливо так показалось: идут за мной и следят.

— Следят? — тихо переспросил Владимир Юльевич.

На следующее утро

Алекс занес Марату деньги. И нарвался на семейную сцену.

— Никуда ты не поедешь! — кричала Маша.

— Ум-па, ум-па,— задумчиво напевал Марат.

— Ну что ты там потерял, а?

— Ум-па, ум-па...

— Не поедешь, говорю!

— Едет племя мумба-юмба...