Лотос (ЛП)

Звуки были повсюду и одновременно нигде. Я слышал пение птиц на деревьях, животных в кустах и стрекотание сверчков. После того, как адреналин выветрился, мое внимание еще больше обострилось. Звуки стали отчетливее, или, возможно, мне просто не было до них дела.

Это был кайф.

Кайф от убийства.

Вот чем был этот долбаный кайф!

Он был почти похож на тот, что я получал, находясь рядом с Лотос.

Почти.

Я опустился на корточки, чтобы перевести дыхание и вернуть самообладание, Коул же возвратился в дом, словно произошедшее на него никак не повлияло. А может и повлияло, просто он отреагировал иначе, нежели я. Он встряхнул синий брезентовый мешок и бросил его рядом с телом, которое находилось ближе к двери. Затем Коул резко дернул тело, перетащил его на брезент и начал вытаскивать из дома. Когда вернулся за вторым, уже тяжело дышал.

Коул указал на меня пальцем.

— Ты будешь помогать похоронить их. Давай, начинай копать, пока я перетаскиваю тела.

Коул понял. Понял, что я буду бесполезен какое-то время, поэтому проинструктировал меня.

Впервые подобное произошло, когда нам было шестнадцать. Тогда я убил его отчима. Я пришел к Коулу, и когда вошел в дом, этот мудак избивал моего друга и стягивал с него штаны. Все двигалось как в замедленной съемке, и я жалел об этом. Поверьте, это не тот образ, что вы хотите видеть в замедленном темпе. Моя рука потянулась к большому ножу, которым отчим угрожал Коулу. Одним быстрым движением лезвие прошло насквозь через спину мужчины. Он рухнул на обезумевшего и кричащего Коула. В ту ночь моя рука уверенно сжимала нож. Только когда Коулу удалось выползти из-под тела и осознать, что его отчим мертв, я пришел в себя от того, к чему привыкну позже.

А сейчас у меня была привычка и зависимость гораздо сильнее.

И она напомнила о себе как раз в тот момент, когда я выкапывал могилу.

Яма стала достаточно глубокой, и мы бросили в нее тела, надеясь, что никто никогда их не найдет. На обратном пути к дому мой телефон снова зазвонил, и Коул покачал головой, посмеиваясь.

— Я отвезу тебя домой.

Он так и сделал, потому что сам я был не в состоянии управлять собой.

Когда мы подъехали к дому, на пороге сидела освещенная лунным светом Лотос. Она не поднялась, когда я вышел из машины, и даже когда Коул уехал. Просто пристально наблюдала, как я направлялся в ее сторону. Едва я подошел, она вскочила, уперев руки в бока.

— Где ты был? — требовательно спросила она. Ее не волновало, куда я ухожу, ее волновало, что я ее не предупредил.

— Работа.

Она презрительно усмехнулась, подняла руку и ударила меня по лицу, попав по губе, отчего та лопнула и начала кровоточить. Это продолжалось уже несколько месяцев — наказание. Иногда я сам напрашивался, а иногда нет. Конечный результат стоил каждой царапины, что она оставляла на мне. Лотос взбежала по лестнице в дом. Следуя за ней, я закрыл дверь. Что-то просвистело рядом с моей головой и вдребезги разлетелось об пол.

— Ты ублюдок, — закричала она. Еще один стакан пролетел мимо меня, пока гневные слезы бежали по ее щекам. — Думаешь, я хочу жить в этом доме одна? Что ж, пошел ты.

Еще один стакан полетел в мою сторону, и на этот раз задел ногу. Я шагнул в ее сторону, но она покачала головой. Прежде чем Лотос смогла дотянуться до того, что сможет швырнуть в меня, я схватил ее запястья, останавливая. Она начала сопротивляться, пнула меня в живот, и мы оба рухнули на пол.

Лотос извернулась и впилась зубами в мое плечо, оставляя укус. Я перевернул ее. Она закричала. Теперь ее грудь оказалась прижата к полу, запястья сцеплены за спиной.

— Продолжай тонуть, Лотос. — Я дышал ей в шею, и поначалу она сопротивлялась, но потом начала успокаиваться.

— Ты топишь меня, Орион. Кто этот человек? Это не я. Что ты сделал со мной? Я только и думаю о тебе. Я утопаю в тебе.

Лотос обессиленно опустила голову на пол, и я освободил ее руки из захвата. Слезы стекали по ее лицу на пол. Я опустился рядом и нежно поцеловал ее в шею. Перевернув Лотос на бок, заметил кровь на ее ключице. Обычно вид крови меня не беспокоил, но любой ее след рядом с Лотос заставлял волноваться. Она не заслуживала быть испорченной.

Раньше после подобных ссор мне удавалось быстро успокоить Лотос. Даже когда был зол до такого состояния, что разбивал различные предметы, я никогда не делал этого рядом с ней.

Что мы сделали друг с другом?

Может быть, мы на самом деле тонули. Может быть, Лотос права.

Я бросился за аптечкой, и возвратился на кухню. Лотос все еще лежала на полу, но уже на спине. Я очистил и перевязал рану. Пока оказывал Лотос помощь, она молча смотрела на меня. Закончив, поднял ее на руки и отнес в нашу кровать — единственное место, которое мы не разрушили.

Пока.

— Я навсегда утонул в тебе Лотос.

Я лег рядом, а Лотос прижалась ко мне и замерла.

— Так не должно быть.

Я успокаивающе погладил ее по волосам.

Она права. Не должно, но есть.

В конце концов, каждый цветок увядает.