Лотос, рожденный в грязи

– Ладно, – произнес он наконец. – Только потому, что Добрыня попросил. Но гляди – филонить будешь или забухаешь – и Добрыня не спасет, у меня тут своя расправа.

– Ты, Шишок, не борщи, – поморщился Кущин. – Расправа у него… Мигом прижму, знаешь ведь, всегда найду за что.

– Вот и счастье, что не опер ты больше, Добрыня, а частный сыщик, – ухмыльнулся старик. – Идем, работничек, сейчас дверь запру и отведу тебя по месту проживания. Тут недалеко, через три дома, не бойся.

– Ну, бывай, Гена, – сказал Кущин, поворачиваясь к воротам. – Заработаешь – фотографируйся, Шишок мне звякнет, поедем документы оформлять тебе. И давай здесь по-серьезному, не позорь меня, поручился ведь.

– Не волнуйся, начальник, я не подведу, – уже с какой-то надеждой в голосе отозвался Геннадий.

– Все, дед, поехали мы. Спокойной ночи! – Это относилось к спускавшемуся уже с крыльца Шишку, успевшему сунуть ноги в обрезанные резиновые сапоги и набросить вместо безрукавки куртку, но старик только махнул рукой:

– Вали уже! Будет тут ночь спокойной, а как же…

Вовчик захохотал и сел в машину, Тина развернулась и выехала на дорогу, направляясь в сторону города.

– Сделали богоугодное дело, спасли отчаявшуюся душу, – прогундосил Кущин, зажав нос, и она поморщилась:

– Нашел ты повод поржать. Ему действительно совсем некуда идти. Ты видел, какой у него взгляд сделался, когда ты понес эту пургу про прииск? Он ведь не того испугался, что с ним в перспективе могло произойти, а того, что мы у него надежду отобрали. Надежду на то, какой могла стать его жизнь.

Вовчик пожал плечами:

– Ну, зато теперь и жизнь у него в порядке будет, и светлое будущее, если сам все не профукает. Шишок дед конкретный, чуть что не так – вмиг под зад коленом направит.

– Рабовладелец престарелый, – пробормотала Тина.

– Да ну, какой рабовладелец. Ты сама вот подумай – куда таким, как наш Гена, идти? Не так много вариантов, и один он на себе уже испробовал. А у Шишка хоть зарплата и жилье, кому плохо? Он их не обижает.

– Ты-то откуда знаешь?

– Да я его самого знаю сто лет, еще сопливым оперком был, когда познакомились. Он дед конкретный, говорю же, и справедливость любит.

– Что-то не вспоминал этот справедливый об этом, когда квартиры чужие бомбил, – заметила Тина, обгоняя еле плетущуюся впереди фуру.

– Так он работяг не трогал, – захохотал Вовчик. – Бомбил исключительно хаты «новых русских» и всяких жлобов, что поднялись на обмане, – ну, вот так он справедливость видел, старый Робин Гуд.

– Еще скажи, что деньги, как Юрий Деточкин, в детские дома отправлял.

– Нет, не скажу, потому что такого не было. Но не шиковал, тут не придерешься – нашли при последнем задержании почти все, что он унес. А что не нашли – так это он в «общак» отдал, а уж как там распорядились – бес его знает.

– Ладно, Вова. Это все лирика, – сказала Тина, которой не терпелось обсудить свои мысли. – Вот скажи, ты ничего странного в рассказе Гены не заметил?

Кущин сел так, чтобы видеть профиль жены – он хорошо знал, что за этим вопросом последует какая-то мысль, «думать» которую Тина предложит ему. Так было всегда – она генерировала идею, оставляя ему право разрабатывать ее и доводить до конца.

– Говори.

– Здесь не просто секта. Здесь целый картель на три направления, если я правильно понимаю. Вот смотри… С одной стороны, подбирают людей без определенного места жительства и родственников, предлагают работу и увозят – это и Гена сказал, и косвенно соседка Ларисы Ифантьевой рассказала. Те, кто квартирует у Ларисы, потом пропадают, а на смену им приходят новые – куда-то же они исчезают? И вот тут Гена со своим рассказом о прииске. Даже давай пока оставим за скобками то, что ты можешь оказаться прав и действительно их потом просто хоронят в тайге за ненадобностью, – но прииск-то наверняка есть? И расположен он примерно в тех краях, где и этот мифический монастырь, куда уезжают – внимание! – молодые женщины и девочки. По словам Садыкова, есть версия о сексуальном использовании, мы пока не имеем подтверждений, но сбрасывать со счетов не станем тоже. И третье – банальная вербовка последователей с целью расширения сети влияния секты и, как следствие, обогащения ее верхушки, тут все стандартно.

Тина слегка задохнулась и умолкла, ожидая, что скажет на это муж. Вовчик молчал, прокручивая в голове информацию, которую Тина умудрилась систематизировать буквально за короткое время. Она всегда умела уловить главное в расплывчатых и, как правило, малосвязных речах последователей разных сект, так что вычленить нужное из довольно толкового рассказа Гены сумела без труда.

– Надо завтра попробовать поднять старые связи в районе и посмотреть, нет ли за последние пять-семь лет заявлений о пропаже молодых девушек и женщин, – сказал Вовчик, и Тина хмыкнула:

– Огорчу – их наверняка даже не сотни. Но ты прав, можно взять пока район, где проживает Ифантьева. Работы, конечно, море, но, если втроем навалимся…

– Снежанка будет пасти бабку Сомову, – напомнил Кущин.