Лоцман

Элис все еще дико озиралась кругом. Она не успокоилась, оглядев тех, кто стоял возле нее, и начала жадно всматриваться в лица трех незнакомцев, которые терпеливо стояли, молчаливо и безучастно наблюдая эту странную сцену. Наконец она закрыла лицо руками, как бы отгоняя какое-то страшное видение, а затем, опустив руки, слабо улыбнулась и знаком показала Сесилии, что хочет выйти из комнаты. Жестом и взглядом Элис также выразила благодарность и отклонила услуги, вежливо предложенные ей джентльменами. Но, когда женщины прошли мимо стоявших в галерее часовых и остались наедине, она глубоко вздохнула и сказала:

- Это был голос из безмолвной могилы! Очевидно, мне только почудилось. Нет-нет, это мне справедливая кара за то, что некое создание занимает в сердце моем место, принадлежащее только создателю! Ах, мисс Говард, мисс Плауден, - вы обе молоды, вы находитесь в самом расцвете юности и красоты, вам неведомы и потому не страшны искушения и заблуждения нашего грешного мира!

- Она бредит, - с тревогой и участием прошептала Кэтрин. - Какое-то ужасное бедствие помутило ее разум!

- Да, должно быть, мои грешные мысли блуждали, и мне почудился голос, который было бы ужасно услышать, да еще в этих стенах, - несколько успокоившись, сказала Элис, со слабой улыбкой глядя на красивых девушек, которые с двух сторон заботливо ее поддерживали. - Минутная слабость прошла, мне стало лучше. Помогите мне дойти до моей комнаты и возвращайтесь в гостиную, чтобы не нарушать согласия, воцарившегося между вами и полковником Говардом. Мне, право, лучше, я совсем здорова!

- Не говорите так, мисс Элис, - возразила Сесилия. - Ваш вид противоречит тому, что вы говорите по доброте своей к нам. Вы больны, и поэтому я, несмотря на ваше приказание, вас не оставлю.

- Тогда оставайтесь со мной в роли доброй сестры милосердия, - сказала мисс Данскомб, кидая на Сесилию благодарный взгляд. - А мисс Кэтрин пусть вернется в гостиную, чтобы угостить джентльменов кофе.

К этому времени они уже дошли до комнаты Элис, и Кэтрин, пособив Сесилии уложить Элис в кровать, возвратилась в гостиную исполнять обязанности хозяйки.

При ее появлении полковник Говард приостановил допрос арестованных и с изысканной учтивостью осведомился о состоянии мисс Данскомб. После ответа Кэтрин он продолжал:

- Все ясно как божий день, Борроуклиф. Оказавшись в Сандерленде без работы, они отправились к своим знакомым и родственникам в Уайтхевн, где, надеются, им помогут устроиться. Все это очень правдоподобно и совершенно невинно.

- Конечно, конечно, мой уважаемый хозяин, - весело ответил офицер, - но мне представляется печальной несправедливостью то, что трое таких здоровенных молодцов заняты поисками места, где бы они могли приложить свои силы. Разве мало судов флота его величества бороздят моря в поисках врагов Англии?

- Ваши слова основательны, очень основательны! - воскликнул полковник. - Что скажете вы, молодцы? Нет ли у вас желания подраться с французами, испанцами или даже с моими соотечественниками-бунтовщиками? Нет, клянусь небом, наш государь должен воспользоваться услугами таких трех героев! Каждый из вас получит вот эти пять гиней, как только ступит на борт тендера «Быстрый», а сделать это совсем не трудно, потому что тендер вечером отдал якорь в двух милях к югу от нас, в маленькой бухте, где он укрыт от бури не хуже, чем в углу этой комнаты.

Один из мужчин притворился, будто бросает жадные взгляды на деньги, и спросил, словно оценивая условия предлагаемой ему службы:

- А доброе ли судно этот «Быстрый» и хорошо ли на нем живется экипажу?

- Хорошо ли? - повторил Борроуклиф. - Еще бы! Недаром его считают лучшим тендером во всем флоте. Вы, наверное, много бродили по белому свету, но доводилось ли вам видеть такое место, как Морской арсенал в Картахене, в старой Испании?

- Я бывал там, сэр, - холодным, сдержанным тоном ответил тот же моряк.

- Так, бывали! А видели ли вы в Париже дворец, который называется Тюильри? Так вот, этот дворец - собачья конура по сравнению с «Быстрым».

- Мне приходилось бывать и в этом дворце, сэр, - ответил моряк. - Что ж, если ваш тендер и вправду так хорош, как вы говорите, наверное, служить на нем совсем неплохо.

- Черт бы побрал эти синие куртки! - пробормотал Борроуклиф, бессознательно обращаясь к мисс Плауден, близ которой он в это время очутился. - Они суют свои смоленые рожи во все уголки света, так что, право, не знаешь, как с ними говорить. Ну кто бы, черт возьми, подумал, что этот малый когда-либо пялил свои зеленые глаза на дворец короля Людовика?

Но Кэтрин не слышала его слов; она сидела, не сводя глаз с арестованных, и на лице ее снова появилось смущенное и обеспокоенное выражение.