Лоуни

Клемент посмотрел на шарик у себя в руке, затем, держа его так, будто это была хрупкая хрустальная ваза, отодвинул стул, встал и подошел к камину. Он снова посмотрел на стол, затем раскрыл руку и послал Иуду в пламя. Все захлопали, и Клемент впервые за все время улыбнулся, хотя и несколько напряженно, и провел пальцем за воротничком.

— Что это? — раздался среди аплодисментов голос мисс Банс. Она привстала, держась за стол.

Хлопки затихли, в тишине мы прислушались к стуку дождя во дворе.

— Что там такое, дорогуша? — произнесла миссис Белдербосс.

— Шшш… — отозвалась мисс Банс.

Снаружи послышалось какое-то визжание.

Хэнни схватил меня под столом за руку. Все повернулись к окну. Но смотреть было не на что, ничего не происходило, только дождь продолжал хлестать по земле.

— Совы, — высказал предположение мистер Белдербосс и взял кусок торта. — Я съем совсем маленький кусочек.

— Нет-нет, не то, — возразила мисс Банс.

— Это были совы, — настаивал на своем мистер Белдербосс. — Амбарные совы, если я вообще что-нибудь понимаю.

Непонятный звук, похожий на чей-то предсмертный вопль, послышался снова, и на этот раз еще ближе.

— Пожалуй, вы правы, Рег, — сказал Родитель, — очень похоже на амбарную сову.

Все, кроме Клемента, поднялись и столпились около окна, и в этот момент мы услышали собачий лай.

В поле за пределами двора, волоча что-то в зубах, пятилась маленькая белая собачка.

— Уж не собака ли это вашего приятеля, преподобный отец? — спросила миссис Белдербосс.

— О каком приятеле идет речь? — удивился отец Бернард.

— О вашем дружке, который помог починить фургон, — пояснила миссис Белдербосс.

— Я бы не назвал его дружком, миссис Белдербосс, — сухо отозвался отец Бернард.

— Силы небесные, что она делает? — воскликнула Мать.

— Она поймала птицу, преподобный отец? — спросила миссис Белдербосс.

— Она определенно впилась во что-то зубами, — отозвался отец Бернард.

— Я же говорил вам. Поймала амбарную сову, — усмехнулся мистер Белдербосс. — Они визжат, как черти, когда рядом есть собака.

— Не говори глупостей, Рег, — отмахнулась миссис Белдербосс. — Как, скажи на милость, собака может поймать сову?

— Это была не сова, — возмущенно сказала мисс Банс. — Это было что-то намного большее по размеру, чем сова.

— Так что же это было? — снова спросила Мать.

На отдаленном расстоянии послышался свист. Собака подняла голову и мгновение спустя уже неслась сквозь траву, оставив то, что она только что держала в зубах, умирать посреди поля.

Монро рвался наружу. Пес вскочил и начал царапать дверь когтями.

— Эй, эй! — Отец Бернард подошел к Монро и попытался заставить его улечься.

— Что с ним такое? — спросила миссис Белдербосс.

Отец Бернард изо всех сил удерживал Монро за ошейник.

— Снаружи собака, — объяснил он, — а Монро не ладит с другими собаками.

— Ой, заставьте его прекратить так ужасно шуметь, преподобный отец, — попросила миссис Белдербосс.

Клемент беспокойно переводил взгляд с одного лица на другое.

— Ну, хватит, бродяга ты этакий, — ласково сказал отец Бернард и обхватил шею пса руками.

Но Монро, таращась, как и Клемент, вырвался из рук хозяина, опрокинув маленький столик рядом с дверью, где мистер Белдербосс оставил глиняную бутылку.

Бутылка разбилась, и ее содержимое раскатилось во все стороны. Несколько косточек. Кусок кожи, грубо вырезанный в форме сердечка. Ржавые железные гвозди. И недостающий Христос из рождественского вертепа, покрытый пятнами цвета солодового виски.

— Господи боже мой, — воскликнула миссис Белдербосс, почувствовав, что у нее промокли ноги. — Что же ты наделал, паршивец неуклюжий?

— Какой запах! — Мать зажала нос рукой. — По-моему, ваша собака наложила кучу.

— Это не Монро, — возразил отец Бернард. — Это то, что было внутри.

Темно-желтая жидкость вылилась из бутылки и растекалась по каменному полу.

— Что это? — Мисс Банс попятилась назад.

В луже мочи плавало нечто похожее на пряди человеческих волос и обрезки ногтей.

Посреди всей этой кутерьмы раздался голос Клемента. Все обернулись к столу и уставились на него. Клемент бросил наполовину съеденный обед и — по обычаю здешних мест — оставил перекрещенные вилку и нож на тарелке. Руки его лежали на столе, и мужчина не сводил глаз с осколков бутылки на полу.

— Я, пожалуй, пойду домой, — тихо сказал он.

* * *

Клемент надел куртку под взглядами всех присутствующих. Когда дверь за ним закрылась, Мать подмела осколки бутылки, а Родитель бросил на пол несколько газет, чтобы вся жидкость впиталась.

— Надеюсь, теперь ты запрешь эту комнату навсегда, — сказала Мать.

— Да, конечно, — отозвался Родитель. — Прошу у всех прощения.

— Комната была заперта не без оснований.

— Понимаю, понимаю…

— Ты не можешь оставить вещи в покое, да?

— Ох, Эстер, хватит! Я уже извинился. Что ты еще от меня хочешь? — Родитель казался раздраженным.

— Ладно, — вмешался в разговор отец Бернард. — Давайте не будем постоянно возвращаться к этому. Что сделано, то сделано.

— Я все-таки не понимаю, — развел руками мистер Белдербосс, — для чего была предназначена эта бутылка.