Ловчие (СИ)

Смертельно хотелось курить, но присматривавший за нами ди-джей запрещал. Ди-джеем я про себя прозвал офицера, что сидел за громоздким пультом или чем-то подобным почти у самой кабины пилотов, и был в больших таких наушниках с оттопыренным микрофоном. Он смотрел на нас как-то холодно-участливо, отстранённо-сочувствующе. Сколько он видел вот таких поникших кудрявых голов за свою службу?

Стоило надеяться, что до деда мы доберёмся быстрее, чем вотчинники - до нас. Я не был уверен, что поступаю правильно, так как и сам был как бы вне закона для ловчих России, ведь они соблюдали какое-то там соглашение относительно пробудившихся прирождённых. Но ничего лучше, чем отправиться прямиком к деду, придумать не получалось. Сейчас нельзя просто взять да и отпустить пацана к родным, которые наверняка у него есть. Дядьки там, тётки. Деды-бабки в конце концов. Хотя бы потому, что теперь он не совсем обычный человек. Он даже пробудившимся был не обычным. Много ли среди нам подобных Истоков? Я не знал. Но почему-то думалось, что нет, не много. И что Геру наверняка захотят заиметь всякие там Лиги. Если уж я заинтересовал их.

Ох, не надо было жать холодную руку Ганса. Это ж не шарашкина конторка, вождение их за нос добром вряд ли кончится… Да только поздно пить боржоми…

Ладно. Прорвёмся.

Жизненная сила давно восполнилась, и я позволил себе прочесать полутёмное нутро самолёта взглядом сквозь замедленную реальность. И был в этом какой-то особый… цинизм, что ли. В том, как перепуганные и уставшие люди, многие из которых только что потеряли близких и среди которых я находился в полной мере, был одним из них, вдруг разом становились безмозглыми куклами с пустыми лицами и неосмысленными взглядами.

С нами не было ни ловчих, ни сущностей, что несколько удивляло. Столько горя… Столько боли сконцентрировалось внутри нашего борта, а ни один человек не пробудился. Честно, я ждал, что увижу как минимум половину осмысленных взглядов глубже сферы спящих.

Я выдохнул и попытался уснуть, но ничего не вышло. Голова гудела в унисон двигателям Ил-76, полная разнородных мыслей и догадок, как самолёт - людей. Да ещё эта чёртова слюна! Рыбина, если присмотреться, сама испускала из беззубой пасти что-то наподобие слюны, только блестящее, слюдяное и почти сразу растворяющееся в дымку.

Ганс говорил что-то о надвигающейся войне. Возможно, он имел в виду как раз то, что сейчас и начиналось. Один род выступит против нескольких, а то и против целых культур. У меня, правда, сложилось впечатление, что речь шла конкретно о России, о её “охотничьих угодьях”. И о слабости Вотчины. Но я ведь мог и не видеть цельности картины. Почти наверняка не видел, если быть точнее.

Вдобавок этот старикан с передвижной лавки, через которого вещало… блин, даже не сформулируешь сходу, что это было-то. Единственное, что отчётливо бросалось в глаза, так это шипение, с которым тот говорил. Змеиное, чтоб меня.

Всюду, сука, змеи!..

Я всё же провалился в зыбкую дрёму. А когда очнулся, самолёт уже шёл на посадку. Нас всех будто бы кто усыпил, потому как остальные тоже тёрли глаза, раскрасневшиеся от усталости и недолгого сна. Борт разом уснул и разом же проснулся.

— Будь рядом, понял? - я потрепал Геру по плечу, и тот не поднимая глаз кивнул.

Что-то изменилось. В самолёте стало как бы тесно, что ли… Гера тоже почувствовал это - оглядывался и ёжился, будто очутился в толчее метро, хоть рядом никого и не было. В этот момент шасси визгливо шаркнули о бетонку, и самолёт подпрыгнул, махая гибкими крыльями. Кто-то сдавленно ойкнул.

Всё. Мы на родной заснеженной земле. Вдали от голодного океана и всяких там Претов. И первым делом - в деревню. Узнать, где можно восстановить документы, разжиться какой-никакой одеждой в пункте МЧС и тут же дуть к деду. Остальное потом. Всё потом.

Самолёт медленно вырулил к какому-то ангару. Судя по всему, приземлились мы где-то на военном аэродроме, и сейчас к нашему Ил-76 спешили сразу несколько карет скорой помощи и на всякий случай один экипаж МЧС на пожарном грузовике. Выживших снова ожидали психологи в синих спецовках, чай и опросы. По-другому никак, наверное…

Кто-то громко вскрикнул. Я обернулся в хвост самолёта и увидел грузную женщину, которая почему-то вскочила и пятилась, отмахиваясь руками от чего-то невидимого, но явно мельтешащего у неё прямо перед самым лицом. Ну вот и первая пробудившаяся, хмыкнул я.

Но наиболее странным было не её поведение. А то, что заметили его почти все, кто находился внутри самолёта.

— Костя… - голос Геры дребезжал, словно бы только сейчас надумал ломаться. - А… а что это?..

Самолёт сжимался. Темнел по внутренней стороне обшивки, словно его покрывала невесть откуда взявшаяся сажа, и сминался внутрь, как если бы снаружи на нас налетели полчища каких-то тварей, что сейчас всем весом скакали по фюзеляжу, пытаясь попасть внутрь.

— Что?! Что происходит?! Помогите! Помогите мне! А!!