Ловчий желаний

Луч сел на край кровати, комбинезон его оказался расстёгнут. Расстёгнуто было всё… Что ЭТО было? Он ткнул сенсор на интеркоме, экран спустя несколько секунд зажёгся.

– Что там, Марта?

Луч торопливо приводил себя в порядок.

– Джон пришёл, тебя сильно хочет видеть. – Она большим пальцем руки ткнула через плечо в зал своего заведения.

– Какой Джон?..

Захваченный сном Луч на удивление тяжко разгонял соображалку.

– Какой-какой! Джон-Зверь. Давай кончай с подружкой и спускайся, чё-то он сегодня озабоченный какой-то, – сказала хозяйка и оборвала коннект.

«Какая подружка?! Марта видела?!»

В общем-то не столько удивлённый, сколько удручённый словами, донесёнными интеркомом, Луч замер в центре комнатушки. Словно подушкой по башке его внезапно стукнуло. И Марта видела его сон? Чё за на фиг творится?.. Неужто воплощение не слов, но мыслей свершилось?

Зеркало, вмонтированное в панель рядом с дверью, во всей красе показало сталкеру отражение…

Несколько красных полос по телу. Четыре почти параллельные царапины вдоль рёбер справа, четыре царапины на груди и пятнышки синяков на обоих предплечьях.

Следы, оставленные ноготками.

Сны не царапают…

Материализация. Похоже, его наконец-то распознали и выделили.

Удручило то, что это произошло внутри Бара. Якобы надёжно защищённого, по иллюзорному мнению его постоянных обитателей.

По эту сторону рубикона

– Бьегом давай! Пьять секондс! Я стрельять!

Окрик блокпостового хлестнул созерцающего тьму журналиста, как плетью по спине. Он очнулся, сорвался с места и побежал. Ведь через обещанные секунды отнюдь не шило уколет в мягкое место.

Почему-то репортёр подумал, что вояка именно туда прицелится. Сказалась, видимо, травма детства – сторож на лесопилке, старой закалки дед, выстрелил улепётывающему Колюне солью в задницу Ох, и намучился он потом, сидя за партой в школе. Пришлось тогда симулировать и на батарее градусник нагревать для мамы, чтобы не пускала на занятия.

Из бетонных плит дороги, ведущей в глубь Зоны от этого блокпоста, ни одна не сохранилась в целости. От самой дороги не осталось ничего, кроме намёков. Земля с растаявшим снегом образовали слой жирной грязи, из него кое-где проступали уцелевшие кусочки дорожного покрытия, усиливая атмосферу постатомного мира… Что вынуждало усомниться в случившейся здесь атомной бомбардировке – так это шевеление живых сосен на обочинах. В темноте не было видно цвета деревьев, но пахло замечательно. Настоящим хвойным лесом!

Ник целился на огни постоянного сталкерского посёлка, о котором упоминала проводница. Он уже почти поверил, что убежит вовремя, как за спиной раздалась автоматная очередь. Интербригадный сержант не соврал. То не была пустая угроза, обещанное время истекло, и пули подняли фонтанчики грязи в полуметре слева от репортёра. Журналист кубарем нырнул в кусты, разросшиеся под соснами. Ветки расцарапали кисти рук и лицо. Грязь, обильно покрывающая их, забила глаза. Повторная очередь вынудила Ника отлипнуть от толстого ствола какого-то нехвойного дерева, пригнуться и бежать дальше. Несколько пуль пробили навылет тот самый ствол, увлекая за собой древесную труху. Они беглецу напомнили подзабытую аксиому, что никакое дерево не является по-настоящему надёжным укрытием.

Котомин бежал и молился, чтобы скучающий ночной дозорный больше не стрелял в его сторону наугад. Остро не хотелось сложить буйну головушку в самом начале движения в Черноту, помереть от шальной пули какого-то лягушатника или макаронника.

Пальцы судорожно вцепились в АЕК-94, и только спустя минуту журналист понял, что не снял автомат с предохранителя. Руки никак не могли привыкнуть к тому, что отныне – основной рабочий инструмент не «самсон», а «калаш». К тому же мозг Ника-горожанина машинально давал команду мышцам ставить оружие на предохранитель во избежание несчастного случая. От этой «цивильной» привычки необходимо экстренно избавляться.

Да и что изменится, стрельни он в ответ… можно подумать, это улучшит ситуацию! Наоборот. В ответ «заговорят» многоствольные роторные пулемёты. Окошки блокпоста, прорезанные со стороны Зоны, светились, и он мельком заметил в них характерные стволы… Вот тогда репортёру полный абзац. Однозначный.

Огни посёлка приближались. Там, по словам проводницы бывшей, путнику обеспечена относительная безопасность. Рублики в наличии имеются, а значит – бей посуду, за всё будет заплачено! Там и провожатого сыскать можно, и добыть информацию…

– Стой или умри!

Угроза раздалась из темноты, на этот раз со стороны посёлка. Источник звука не просматривался ни в малейшей степени. Ник выбрал первый вариант, само собой.

– Пушку за спину убрал! Быренько!

Рявкал тот же голос. Стоящий на месте Котомин поспешил исполнить и эту команду, затем в порядке личной инициативы поднял руки вверх.

– Новенький, что ль? Первоходок?

Из тона голоса исчезла угроза. Теперь он звучал скорее пренебрежительно.

– Так точно!