Нехватка любви в жизни внезапно болезненным нарывом напоминает о себе. Так было всегда — сколько она себя помнит. Родители её не любили, иначе не оставили бы в чёртовом приюте; не любили её и опекуны, без конца сменяющие друг друга. Пытаясь разобраться в том, что же есть любовь, она цеплялась за любую возможность, несмышлёным котёнком ища в любой ласке крупицы чего-то большего. Парням, встречавшимся ей прежде, было побоку её болезненное восприятие чувств, и в итоге ей самой стало похер. Мир — не сказка, и проклятые чувства переоценены. Как удобно было относиться к этому вот так. Как удобно…
На закате она выключается, истощенная как морально, так физически, а проснувшись среди ночи, вяло соглашается с тем, что, должно быть, всё это к лучшему. Должно быть, потому что иначе…
***
И жизнь продолжается, несмотря на её личную — такую глупую, но отчего-то не менее важную — трагедию. Разбитое сердце — такая же болезнь, как грипп или простуда, правда лекарства от этой заразы до сих пор не придумали, поэтому Рей лечится единственным действенным способом — загружает себя делами до такой степени, что, вернувшись домой, падает в койку и засыпает прежде, чем мысли сами собой поползут не в ту сторону.
Занятия в универе продолжаются по расписанию, работа в ресторане следует составленному графику, и в конце концов она окунается в привычную рутину, радуясь тому, что времени на самокопания попросту не остаётся. В итоге воспоминания о нём притупляются, оставляя на губах и языке лёгкую горечь вперемешку с едва уловимой сладостью. Она не может его забыть, не может, и всё же старается отвлекаться на что-то иное, что помогает выбить из головы всю придурь. И если иногда она забывается, доводя себя до пика думая о тёмных глазах, жарких прикосновениях умелых пальцев и мягких, чувственных губах, выжигающих в ней всё живое, ну и пускай, хуже ведь от этого никому не станет, так ведь?
***
Проходит чуть больше четырёх месяцев, когда она встречает его снова, только в этот раз он не желает её отпускать.
========== Бен III ==========
Она снится ему спустя несколько месяцев после того самого звонка. Три с половиной, вообще-то, но не то, чтобы он считает.
В ту ночь он надирается в хлам, в который раз решив утопить в алкоголе все свои несчастья. Идея накидаться до беспамятства не из лучших, но бессонница ему уже поперёк горла; нехватка сна выматывает без того расшатанные нервы в край, а снотворные, выписанные доктором, ни черта не работают, так что, вернувшись домой тем вечером, он достаёт из бара бутылку вискаря и делает несколько глотков прямо из горла. Прохладная жидкость огнём опаляет горло, но практически сразу согревает его изнутри, и Бен позволяет себе выдохнуть, зная наверняка, что этой ночью он выспится, как следует. Стащив с себя пиджак и галстук, он падает в кресло, а, закрыв глаза, чувствует, как все окаменевшие мышцы в теле потихоньку начинают расслабляться.
В стенах новой квартиры, в которую он переехал пару недель назад, стоит оглушающая тишина. В его новом доме совершенно неуютно; для него одного здесь слишком много квадратных метров, слишком много пустых комнат, даже обеденный стол в гостиной, за которым он даже не ел ни разу, для него одного — невероятно огромен, но раз уж в этой квартире он всего лишь ночует, то, в принципе, не страшно. Возможно, со временем это изменится; возможно, однажды, вернувшись сюда, он почувствует себя как дома, может быть, однажды здесь появится кто-то, кто раскрасит своим присутствием блеклость этих серых стен, согреет здесь всё своим теплом, разгонит звенящую тишину своим звонким смехом, возможно, однажды…
Ненадолго он позволяет себе подумать о той, что появилась в его жизни абсолютно спонтанно и также неожиданно исчезла. Он думает о том, что Рей вписалась бы в его реальность как нельзя кстати, ведь окажись она рядом, ему не было бы холодно, тоскливо или одиноко; едва эти мысли проносятся в голове, он резко встаёт, поморщившись от резкой смены положения, и, не глядя под ноги, шагает к окну, на ходу отпивая из бутылки ещё немного. За окном непроглядная темень, но в огнях ночного города вполне заметен лёгкий снегопад, укрывающий белоснежным покрывалом промёрзлый город. На несколько долгих мгновений Бен замирает, завороженно наблюдая за открывшимся видом, но запоздалый укол удивления поражает его в самое сердце. Перед глазами тотчас вспыхивает её солнечная улыбка, из-за которой в груди моментально разливается приятное тепло, и внезапно сознание озаряется такой простой, но тревожной правдой: он скучает по ней.
Чертовщина какая-то. Как можно скучать по кому-то, кого едва знаешь? Бен трясёт головой, тем самым надеясь избавиться от этих дурацких мыслей. Делая щедрый глоток, он думает о том, что ему всё это лишь кажется, мерещится, во всём виноват алкоголь, не иначе… Поставив бутылку на широкий подоконник, он прячет лицо в ладонях и, медленно качая головой, чувствует, как горло щекочет ядовитый смешок.