Love story

Аптекарша тут же потеряла к ней интерес и  ушла восвояси. Три девочки  все еще щебетали за чаем.Она поманила пальцем  самую молоденькую   и стала жаловаться, что у ее мучает  страшная бессонница,  посоветуйте  лекарство, чтобы спать спокойно. Девушка рассказала о препаратах, но предупредила, что обязательно нужен рецепт, потому что без рецепта никто ничего не продаст.

– Мне всего-то две упаковки,– протягивая крупную купюру, умоляла мокрая посетительница, – я приезжая, а в нашем городе ничего невозможно достать, сдачи не надо!

Быстренько оглянувшись и убедившись, что за ней никто не наблюдает, девушка сунула покупательнице две коробочки со снотворным средством и, резко развернувшись, умчалась  в подсобку. Крепко держа  в кулаке эти  коробочки  спасительного средства, горемыка  вышла из аптеки.  Дождь постепенно  утихал, тучки торопились в другие края, подгоняемые северным ветерком. Стержень, образовавшийся внутри ее тела, не давал  согнуться от душевной боли и внутреннего крика. Она шла целеустремленно, гордо подняв голову, навстречу идее, которая осенила ее несколько минут назад.

– Вот, вот, вот. Вот и все! Все кончено!  Никаких слез и унижений! Я не такая! Я другая! Я гордо ухожу из этого мира, потому что этот мир меня предал. И пусть я не Таис Афинская, но я – сильная, я сделаю это. И сверху буду наслаждаться его страданиями и угрызениями совести. Вот так! Вот, именно так! Так! В кармане промокшего насквозь плаща завибрировал, затем начал ныть телефон. Она шла в такт мелодии телефона по проспекту. Мимо шли равнодушные прохожие, оградившись от нее зонтами. Никому не было до нее дела. Телефон, помолчав минуту, снова затосковал, ожил, защекотал бедро. Мокрые туфли стали натирать пятки. Ей пришлось остановиться, пошевелить ступнями внутри мокрой обуви.  Боль притупилась. Пошла дальше. Промокший насквозь  плащ путался между ног и сбивал с ритма мелодию телефона, под который она маршировала по проспекту.  Северный ветер дул в спину. Стала замерзать.

– Не простыть бы,   –  машинально подумала она.

V.

Итак. Орудие освобождения от этого мира в левой руке. Она крепко его  держит.

– Теперь надо найти место, где все это употребить, чтобы никто не помешал!  Дома?  Ни за что! Она ни за что не вернется домой! У подруги? Нет! Зачем ей криминал! Обрекать ее на вечные муки. Она же научила меня, как беса изгонять! Виноватой и так будет себя чувствовать. А ведь все началось из-за нее! Ведь она научила намочить тряпку мелом и положить ее перед дверью. Жила бы себе спокойно. Нет! Подружка  приперла этот мел! Звонила каждые полчаса- что, да как. Понятно! Все понятно.  К ней – ни ногой! Еще и завтрак этому изменщику заставляла готовить. Разве это подруга? Не-е-ет, это не подруга! Они что-то затеяли вместе. Может соседка и ни при чем здесь? Так, так, так. А тапочки? Почему подошва тапочек стала белой? Я же в них никуда не  ходила! Значит – подруга опять ни при чем.  Наверное,  и вправду – помогала беса изгонять! Как же я устала. В голове все перепуталось, кто с кем, кто  в чем.

Пятки заныли с новой силой. Нежная кожа не выдерживала такого насилия.  Мокрые волосы прилипали к лицу. Ткань плаща стала твердой и непослушной. Она отошла в сторонку, оперлась правой рукой на стеклянную витрину магазина. Пошевелила пальцами ног. Случайно повернув голову к стеклу, увидела свое отражение.

– Господи! На кого я похожа!  Глаза ввалились и болезненно сверкают, волосы висят, как мокрая пакля, плащ облепил  худые ноги, которые  как две палки торчали из-под него. И это чудовище видел муж каждый день?  А может быть и не смотрел уже совсем! Зачем лишний раз портить себе аппетит. А соседка?   Соседка-то – расфуфыренная, яркая. Ароматная. А я что? Только работа, да квартира новая. Мыла по пять раз в день то стены, то окна, унитаз блестел так, что целоваться с ним   можно было, на плите – никогда ни одного пятнышка.  Какой там секс!   С ног падала.  А готовила как?  Духовка – хоть парь, хоть жарь! Всякие  рецептики на работе списывала. А когда последний раз в кино ходила? С мамой. Наверное. Про театры забыли! Гостей не звали, все для него. Любимого! А он? А он…

Она еще раз горько заревела от обиды и жалости к себе, оттого, что пятки стерла, что мокрая вся, как драная кошка, облезлая, на тонких ножках.  А телефон все  разрывался на части  и  уже не щекотал бедро, а бился об него, бился, бился, бился… Что же делать? Что делать? Как быть? Где же выпить эти таблетки и забыться навсегда. В отчаянии подняла вверх голову.  «HOTEL»… Название и звездочки.

Тысячу раз она проходила по этому проспекту и не обращала внимания на эту вывеску!  Вывеска находилась почти над ее головой. Вот!  Вот ей надо сюда! Немедленно сюда! Дальше – нету сил идти. Только ползти навстречу своей смерти. А силы… силы иссякли, ноги – истерты,  одежда промокла насквозь.

VI.

Широкогрудый охранник преградил  путь :

– Куды… с улицы девиц не пускаем!   А ну,   вали отсюдова!  Ходите тута, всякие.  А потом клиенты болеют.