Love story. Сборник ко дню всех влюбленных (СИ)

Недоумеваешь. Я тоже. Слезы катятся по щекам не переставая, ты жадно их слизываешь, шепча что-то неразборчивое на Языке Созидания, я не понимаю ни слова. Когда же кончится эта пытка? Я готова вытерпеть все что угодно, но только не твои ласки.

Пол холодный. Темно. Ничего не видно кроме свечения твоей кожи и глаз. Что тебе нужно от меня на этот раз? Ведь ты не просто так появился в Хранилище Знаний в одно со мной время. Что?

Пытаюсь подняться, но твердая рука удерживает.

- Останься со мной.

Нет. Резко сажусь на корточки, слепа ища в темноте свою одежду. В порыве неиссякаемой животной страсти ты раскидал ее, и теперь я ползаю на коленях по полу. Нашла, оделась, чувствуя, как жжется место между лопатками. Теперь мне пора.

Я в своих покоях, как дошла сюда, не помню. В голове нет ни одной мысли, все в тумане. Из-за тебя. Ненавижу. Надо забыть, просто необходимо, иначе я сойду с ума. Где же, ну где!? Ага, вот оно. Знаю, что постепенно убиваю себя этим, но ничего не могу поделать. Ниролл помогает забыть. Лихорадочно высыпаю ярко-зеленый порошок в рот, рассыпав изрядную его долю, ничего и того, что сейчас попало в мой организм вполне достаточно, чтобы заснуть и проснуться без воспоминаний. Упала на кровать, едва голова коснулась подушки, проваливаюсь в темноту.

… В тот год в деревне умерло много народу - их забрала чума. Девушка горько плакала перед могилой любимой младшей сестренки. Никогда еще ни что плохое не затрагивало эту семью, многие были свято уверенны, что их берегут сами Боги. Если это так то почему они позволили забрать маленькую трехлетнюю Вирону? В который раз девушка сидела вот так, поджав под себя ноги на пожухлой траве, роняя соленые слезы на бедный, купленный на последние медяки, памятник, с которого на нее счастливо смеясь, смотрела сестренка.

- Не надо, милая, - старая высохшая женщина с седыми волосами успокаивающе гладила плечо внучки. – Чем больше мы плачем по умершим тем хуже им там… Не тревожь ее душу, отпусти.

Но девушка не слышала мудрых слов женщины прожившей на свете более века или не хотела слышать. В ее сердце поселилась тягучая пустота, высасывающая счастливые воспоминания и оставляя вместо них черную одинокую боль. Она так любила играть с Вироной в прятки в лесу, расчесывать ее тонкие светлые волосы перед сном, петь колыбельные. А теперь этого ничего больше не будет, как и самой Вироны.

- Пошли детка, хватит тут сидеть, - теплые руки осторожно обняли за плечи, потянули вверх. – Родители уже, небось, заждались…

Дни шли, но горе не проходило. Ийра каждое воскресение ходила на могилку, сидела, подолгу рассказывая сестренке все, что происходит в их родной деревеньке. Родители стали беспокоиться, одна бабушка сохраняла более-менее спокойный вид, качая головой на все предложения сына увезти Ийру к родственникам в столицу.

- Девочка должна остаться здесь, я так чувствую, - говорила она, провожая глазами тоненькую фигурку в легком летнем платьице. – Если она уедет отсюда - что-то случится страшное и неизбежное в будущем…