Love Tour

— Скорей всего, от души, — покусала она свои губы, — всю помаду слизал.

— А есть ещё поцелуй бабочки, — присел он рядом с ней на кровать.

— Это как? — заведённая им, она провоцировала его уже сама.

— Это когда целуют лишь взмахами ресниц. Никогда не пробовала?

— Нет.

— Тебя как зовут?

— Сусанна, — ответила она. — Или Жужа.

— Венгерка, что ли?

— Да. А ты знаешь, на кого похож? На этого, ну, который…Тьфу, забыла. Такой же соблазнительный.

— Почему такой же? Я куда более соблазнительный, чем тот противный тип, которого ты забыла. А твои пальчики, ну, просто чудо, — взял он её руку и особым образом поцеловал чуть ли не каждый её пальчик, задержавшись на мизинчике, — они просто созданы для того, чтобы играть на флейте. Жужа, — прошептал он, — а ты не желаешь на минутку дверь закрыть на ключ?

— Нет, что вы, нам с постояльцами закрываться нельзя!

Юлий решил продолжать и при открытой двери, которая с кровати совершенно не была видна.

— А есть ещё поцелуй кошечки, — стал он вылизывать её большой пальчик своим шершавым языком. — По-другому это называется кейра.

— Как красиво.

— Или ламбитус.

— Скажи проще, — улыбнулась она понимающим взглядом.

— А проще говоря… — не договорил он и незаметно полез к ней пальчиками под юбку.

— Нет, только не это, — мигом убрала она его руку, — остынь. Какой быстрый!

— Да, я такой.

— Не всё сразу. Чуть что, сразу за манюрку!

— Ничего не понял. Целоваться, значит, можно, а за манюрку нельзя?

— Вот походишь со мной недельку, тогда, может, я и позволю.

— Я уеду через недельку.

— Твои проблемы. К тому же у меня жених есть. Он сейчас в АТО, и я обещала ему, что сохраню себя в целости и сохранности.

— Хорошо хоть, он целоваться тебе не запретил, Жужа.

— Ладно, всё, я пошла, — вышла горничная за дверь.

Юлий в отчаянии завёл глаза и вознёс руки кверху:

— Да что же это за город такой! Всем им любовь тут подавай!

ВОТ ТЕБЕ И РАЗ!

Серж засунул пластиковую карточку в щель электронного замка и вошёл в номер под бравурную музыку и сладостное пение Аббы. Наскоро приняв душ, он тщательно побрился, затем старательно причесал себя и надушился, о, этот непревзойдённый запах «one man show», после чего обулся в неизменные кеды и решительно  переоделся, сменив чёрную  футболку на такую же чёрную, но с миленьким рисунком, изображавшим два волосатых черепа – женский и мужской.

На шесть часов вечера у него было назначено свидание с Оксаной.

Дорога от гостиницы до сквера под каштанами занимала минут пятнадцать. Это, если идти вдоль набережной по Липовой аллее быстрым шагом. Если же не торопиться, то вполне можно уложиться и за двадцать минут. Ровно столько и было на часах Сержа, когда он вышел из отеля: без двадцати шесть. Значит, в запасе у него оставалось пять минут.

Прогуливаться под цветущими липами он не собирался. Во-первых, чтобы лишний раз не расстраиваться, глядя на влюблённые парочки, а во-вторых, чтобы поближе ознакомиться с окружающей местностью. Поэтому Серж решил не повторять маршрут и пойти совсем другим путём: по параллельной, как ему казалось, улице Митной.

Чёрт же дёрнул его пойти по ней!

Как оказалось, она уводила в сторону. Об этом Серж узнал у прохожего на площади Дружбы народов. Боясь опоздать, на всякий случай, он прибавил шагу, свернув на улицу Боженко. Очередной прохожий на следующем перекрёстке объяснил, что и эта улица ведёт не туда, и предложил «мимо вон того графа Дракулы свернуть на набережную».

«Граф Дракула» оказался Кобзарём, обнимавшим самого себя на постаменте, на котором с трудом читались его золотые в наше время слова: «Обнимитесь же, братья мои…»

Глянув на часы, Серж понял, что сделал громадный крюк: до шести осталось всего пять минут. Ноги сами понесли его вперёд, и, миновав Народную площадь, он выбежал на набережную.

Не обращая внимания на влюблённых парочки, Серж помчался под липами, и в конце аллеи развил такую скорость, что, взмахни руками, он бы полетел, – если бы был влюблён. Но влюблён он пока ещё не был и поэтому не взлетел, а так как сразу остановить себя не смог, то чуть не наскочил на старушку, которая выскочила ему навстречу, пытаясь поймать рыжего кота.

Обругав себя, «и куда ты так летишь, никуда она не денется», далее Серж пошёл обычным шагом. Благо до площади оставалось всего двадцать метров, а на часах было ровно шесть часов.

Поднявшись по каменной лестнице под перезвон курантов, он заметил Оксану ещё издали. И, как оказывается, в самый последний момент. Она была в голубом платье и уже уходила с площади, ступив на мост Влюблённых. Ещё секунда, и он бы не заметил её! Она уже сливалась с толпой.

— Оксана! — крикнул он.

Она оглянулась и, поджидая его, остановилась возле перил. Но смотрела при этом почему-то в сторону.

— Ты уходишь? — удивлённо спросил Серж. — Мы же на шесть договаривались.

— Я пришла в сквер заранее, смотрю: тебя нет.

— И ты вот так просто могла уйти, не подождав? — поразился он, не замечая приподнятого над её головой хитинового шестичленного хвоста, заканчивающегося загнутой вверх иглой.