Ловелас для брюнетки

– Растерялась она, – передразнил меня Валевский, качая головой из стороны в сторону. – Ага, и поэтому ты решила продемонстрировать гордость, выставив меня за дверь. Только ответь – к телефону почему не походила?

– Мне надо было успокоиться, – честно призналась, однако в ответ услышала лишь злобное:

– Ой, всё! – Рома махнул рукой и отвернулся. – Даже слушать эту чушь не хочу.

И тут меня понесло – я, понимаешь ли, перед ним душу открываю, а этот павлин повернулся ко мне спиной, собираясь с минуты на минуту захрапеть. Ну, знаешь ли, Рома, мы так не договаривались.

– Вообще-то, это моя кровать! – немного повысила голос, чтобы до парня дошел мой посыл.

– Могу дать ключи от своего бунгало, там кровать не меньше, – проворчал он в подушку, а я взорвалась.

– Ах ты, гад такой!

– Убавь громкость и не мешай мне спать, иначе…

Договорить он не успел, потому что поток моих эмоций, которые на протяжении нескольких дней сидели глубоко внутри, сейчас со скоростью света вырывались наружу. Три раза назвала Валевского «павлином», прибавив к вышесказанному парочку нелицеприятных эпитетов.

– Ловелас чертов! – выдала под конец, и тут Рома не выдержал, повернулся ко мне и одарил таким… возмущённым взглядом, что я мысленно взвыла.

Ой, что сейчас будет! И кто меня за язык-то тянул? Теперь настал мой черед слушать много чего интересного в свой адрес – тяжело вздыхала, в глубине души понимая, что никуда его не отпущу. А спустя пару минут, когда парень выдохся, подошла к нему, залезла сверху и поцеловала.

– Я говорила, что люблю тебя? – поинтересовалась едва слышно, удерживая лицо Ромы в руках и глядя с нежностью в его сияющие глаза.

– Сегодня точно нет, – ответил он внезапно осипшем голосом. Его руки уже расстегивали застежку на бюстгальтере, а губы снова впивались в мои…

А на следующий день Рома сделал мне предложение – как обычно, в своей ехидной манере, хотя по-другому я его себе и не представляла.

Мой день рождения мы провели на яхте. Целый день купались, загорали и отлично проводили время, наслаждаясь обществом друг друга. А вечером, когда вернулись с прогулки, на террасе возле бунгало меня ждал сюрприз: стол с морепродуктами, свечи и мартини.

– С днем рождения, красавица! – Валевский поцеловал меня в висок и подтолкнул вперед, чтобы я наконец-то отмерла.

Дело в том, что о своих именинах я ему не сказала, и он ни разу за целый день не обмолвился и даже не намекнул ни на сюрприз, ни на то, что знает о моем дне рождения.

Кстати, помнится, кто-то говорил, что не романтик! Вот ведь врунишка!

Мы пили за самую красивую девушку в мире, то есть меня, любовались закатом, поедая морепродукты и даря друг другу улыбки. И вот среди членистоногих я случайно заметила бархатную коробочку, которая не пойми откуда там взялась. Посмотрела на смеющегося Валевского, затем снова на тарелку. Вдруг померещилось? Но нет, она никуда не делась, а Рома лишь усмехался, глядя на мою растерянность.

Я пребывала в каком-то ступоре второй раз за вечер – держала бархатную коробочку в руке, не понимая, что мне с ней делать-то.

– Ты долго будешь тормозить, Карина? – Валевский не выдержал первым, достал кольцо и надел мне на палец. Так быстро, что я не успела даже зафиксировать в памяти столь важный момент своей жизни. – Надеюсь, это доказывает мои серьезные намерения? – поинтересовался он и приподнял игриво одну бровь, как обычно, криво улыбаясь.

– Ром, я же вчера не об этом…

– Надеюсь, это «да»? – наглым образом перебил меня Валевский, не отводя от меня своих горящих глаз.

Ну а я… вскочила с места и, подлетев к своему теперь уже жениху, плюхнулась ему на колени, с жадностью целуя его в губы. Тогда я отчаянно не хотела, чтобы тот волшебный вечер заканчивался…

– Как ты? – мужской голос выдергивает меня из пучины воспоминаний, и я нехотя открываю глаза, наблюдая, как Рома с Анечкой на руках стоит возле кровати и с волнением во взгляде смотрит на мое бледное лицо.

– Плохо, – отвечаю слабым голосом, радуясь мысленно, что вовремя успела себя остановить и не выдать моё любимое «хреново». Ведь дочка-то рядом, родная и любимая наша девочка.

Через месяц после нашей свадьбы мы удочерили Анютку.

– Мама! – неслась она ко мне, когда мы с Ромой приехали забирать ее из детдома к себе домой. Кстати, поначалу малышка с опаской смотрела на Валевского, однако его обаяние не подкачало и в этот раз.

Помимо того, что он сразил наповал мою строгую маму, бабушку и даже соседок, еще и девочка попала под его чары. Два мороженых, аквапарк, карусели и пиццерия – да тут любая женщина не устоит, не говоря уже о ребёнке.

– Родная, давай-ка в больницу собирайся, – Рома ставит Анютку на пол и присаживается рядом со мной. – Ты бледная очень.

– Не хочу, – ворчу в ответ, закрывая глаза. – Попробую уснуть, а там отпустит, так что не переживай.