LoveStar

– Я желаю, чтобы все, до чего я дотронусь, становилось знаменитым, – ответил Медиас. – Желаю, чтобы все, до чего я дотронусь, попадало на первые страницы газет по всей земле, чтобы меня все узнавали и кланялись мне, ползали передо мной, восхищались мной, мечтали бы встретиться со мной, и чтобы запоминали на всю жизнь, если хоть раз лично увидели или услышали царя Медиаса!

– Твое желание исполнится, – проговорил карлик и исчез.

На следующий день Медиас поехал к мяснику купить колбасу и двух куриц, и не успел он ничего понять, как его уже сфотографировали, взяли интервью у женщины, которая случайно дотронулась до его руки в лавке, а колбаса, которую он купил, стала известна на весь мир и получила название “Медиасова колбаса”. Крестьянин, который вырастил куриц, тоже стал известен на весь мир, потому что именно он вырастил куриц, которых купил царь. Медиас сел на коня – и тот стал самым знаменитым конем в мире. Медиас прикоснулся к стене замка – и со всего света стали приходить люди посмотреть на замок. Он приезжал к брадобрею, купцу, пекарю – и везде повторялась та же история: они становились всемирно известными царскими пекарями, купцами и брадобреями, и попасть к ним хотели все. Стоило ему погладить собаку, как люди начинали называть детей в ее честь.

Однажды он встретил во дворце самую красивую служанку в мире. У нее были голубые глаза и длинные светлые волосы, заразительный смех, лучистая улыбка и белоснежные зубы; они стали тайком встречаться в летнем царском дворце. Царь Медиас прикасался к ней нежно и осторожно, а она прикасалась к нему, и в конце концов они так много раз прикасались друг к другу, что на их телах не осталось ни одного пятнышка размером хотя бы с листок, которое ни разу бы не потрогали, не обняли и не поцеловали… Со временем у них родились двое милых сыновей. Но при этом бывшая служанка попала на первые полосы газет всего мира. Фотографы делали все новые и новые снимки, пока она не побледнела от усталости и ее глаза не покраснели от вспышек. Она попыталась скрыться от них на всемирно известной спортивной машине царя Медиаса, она гнала от них прочь, но фотографы выстроились стеной вдоль всего бесконечного шоссе и щелкали, щелкали, так что наконец вспышки ослепили ее, она врезалась в фонарный столб и погибла.

Медиас горевал и плакал – и об этом писали все газеты в мире. Сыновья рыдали день и ночь, но про них в газетах не писали, потому что царь их еще ни разу не коснулся. Цари тогда не притрагивались к своим детям, потому что за ними все время присматривали дневные няньки, вечерние няньки и ночные няньки. Но теперь мальчики были совершенно безутешны. Они плакали, когда приходила вечерняя нянька, и рыдали, когда ее сменяла ночная, а когда наставало время утренней, они всхлипывали: “Хочу к папе! Папа, обними меня. Папа, приласкай меня. Мне так плохо, папа”. Но Медиас только стоял в стороне и грустно на них смотрел. Он не мог вообразить, что когда-нибудь еще дотронется до живого человека».

На пленке тишина.

«Это грустная сказка», – произнес детский голос печально.

«Да, – ответил Лавстар, – это грустная сказка».

«Спокойной ночи, папочка».

Запись окончилась. Лавстар сидел на стуле, а внутри у него что-то происходило. «Биограф подбросил мне ловушку для слез», – подумал он. Он изо всех сил жмурился, но не смог сдержать слез, они хлынули потоком, он затрясся и преисполнился непонятного страха. Он направил в пространство еще несколько молитв в слабой надежде, что, услышав его послание, кто-то успеет спастись: «Ты, кто еси в том месте, не дай им его найти! Ты, кто еси в том месте, спасайся, пока не поздно!»

В комнату вошла Ямагути. Она взяла Лавстара за крепко сжатые руки и заглянула в глаза. Ее глаза были туманными, глубокими и прекрасными.

– Больше ждать не нужно, – произнесла она обрадованным голосом. – Мы наконец получили подтверждение от поисковиков. Мы нашли это место. Мы знаем, куда приходят все молитвы.

– И куда?

– В пустыню. Туда, куда мы и думали.

– Там кто-то есть? Там он?

– Мы никого не видим.

Лавстар огляделся и прошептал:

– А куда именно направляются молитвы?

– Пень, пустой пень. – Ямагути показала фотографию древесного пня.

– И что? Вы обыскали это место?

Она на мгновение запнулась, а потом ответила:

– Никто не решается к нему подойти.

– О чем ты? Никто не решается подойти к пустому пню?

– Те, кто прибыл на точку первым, попытались заглянуть в него, но рядом там оказались местные жители. Они предупредили, что если к пню кто-то подойдет, то весь мир рухнет. Но наши все равно подошли ближе…

– И что? – прошептал Лавстар.

– В одного ударила молния, – прошептала она в ответ.

– А вы не могли потом послать кого-то еще?

– Да, мы послали других.

– И?

– Снова молния, – сказала Ямагути.

Лавстар вздрогнул и ощутил, будто на него дохнуло могильным холодом. Как если бы у него за спиной была не каменная стена, а окно, открытое в морозную ночь.

Ямагути продолжила:

– Теперь туда никого больше не отправить. Все говорят, что это была твоя идея, тебе и идти.

– Мне и идти?

– Ты владелец корпорации.