LoveStar

В тот самый миг, когда Лавстар приземлится на севере острова и мир узнает о величайшем открытии всех времен, с неба посыплются сто миллионов звезд. Это будет шоу века: сто миллионов трупов сгорят в атмосфере, разгоняя тьму, словно яркие блестки.

В руке Лавстара лежало семечко, а в семечке было ядро, а в ядре содержалось столько всего, что ему было страшно: если вдруг семечко лопнет, то треснет и весь мир, как яичная скорлупа.

Индриди и Сигрид

Совершенный мир Индриди и Сигрид треснул, словно скорлупа, за несколько недель до того, как Лавстар нашел семечко. Это случилось из-за одного маленького письмеца. Его доставили в один прекрасный день — ведь для тех, кто считает, что нашел настоящую любовь и счастье, всякий день прекрасен. В тот день Сигрид пришла домой на обед, чтобы порождать слова вместе с Индриди, в воздухе ощущалось нечто странное. Она открыла дверь, наполнив квартиру пением ржанок и ароматом медовых роз, однако Индриди не ждал ее в прихожей, как обычно, чтобы обнять и поцеловать, а стоял у окна спиной к ней.

— Привет? — позвала его Сигрид.

Индриди стоял, не двигаясь, и молчал. Во дворе ветер колыхал зеленые тополя и сами по себе раскачивались качели. У Индриди были красные глаза, и он дрожащими пальцами срывал сухие листья с умирающей юкки.

— Что-то случилось? Индриди, ты плачешь?

— Нет, — ответил он, продолжая обрывать листья.

— Индриди, перестань, поговори со мной! Что-то не так?

— Пришло письмо, — сказал Индриди.

— Письмо?

— Утром пришло письмо из «ВПаре».

Индриди показал ей письмо. Сигрид засияла от счастья.

— Так это же хорошо, что они нам написали! — Сигрид подбежала и хотела броситься к нему в объятия, но он уклонился.

— Оно только тебе, Сигрид.

— Только мне?

— Да.

— Не нам обоим?

— Нет.

— И что они хотят от меня?

— Они тебя рассчитали.

— Меня? Что ты имеешь в виду?

— Согласно расчету, мы не подходим друг другу, Сигрид. Я не твоя идеальная пара.

Сигрид мертвенно побледнела.

— Ты шутишь!

— Нет.

— Должно быть, это ошибка, — сказала она. — Твое письмо просто еще не дошло.

— Они пишут, что ты сможешь встретить его в комплексе LoveStar на севере уже на следующей неделе.

— Кого «его»?

— Твою идеальную пару. Твою вторую половинку.

— Ты ведь издеваешься, правда?

— Он датчанин.

— Датчанин?

— Да, зовут Пер Мёллер.

Сигрид недоверчиво посмотрела на Индриди и почувствовала, как к горлу подступает комок.

— Ты издеваешься, Индриди. Не может такого быть.

— Нет, это правда, Сигрид. Чистая правда, — ответил он тихо.

Сигрид побелела. Индриди молча смотрел на улицу. Вообще-то этого стоило ожидать. Как и все, они знали, что искать любовь своими силами бесполезно. О вашей смерти и любви заботится корпорация LoveStar, это всем известно. Им нужно было послушаться рекомендаций консультанта по отношениям и заключить временный контракт: «Обязуемся быть вместе, пока LoveStar не рассчитает нас. Вместе, пока LoveStar не подберет нам наши настоящие любовь и счастье». Надо было записаться в фитнес-клуб, куда приходят в обеденное время нерассчитанные одиночки снимать стресс, занимаясь любовью с коллегой с работы в душе после бодрой партии в сквош, — а не монополизировать друг друга день и ночь, как дураки.

Все прекрасно знали, что нет смысла слишком тесно связывать свою жизнь с другим человеком, пока не пришло официальное письмо из «ВПаре». Ее расчеты были научно обоснованы, и с ними никто уже не смел спорить. «ВПаре» была величайшим открытием всех времен. «ВПаре» — это любовь и счастье.

«В человеке есть два элемента, представляющих собой половинки целого», — заявил Лавстар на встрече с журналистами, которую транслировали в прямом эфире на весь мир.

Все чего-то ждали: в прессу просачивались новости, ходили слухи о волонтерах, которые приняли участие в экспериментах в комплексе на севере острова и после этого сильно изменились.

«Половые клетки, — продолжил Лавстар, — содержат половинные наборы генов. Они должны встретиться друг с другом, чтобы зародилась жизнь. И все знают, что стремление к соединению этих клеток — одна из мощнейших сил, движущих человеком. Но согласно нашим исследованиям, то же самое происходит и с душой. Душа — это лишь половина целого, и ей нужно соединиться с другой половиной, чтобы стать по-настоящему живой. Но душа устроена во много раз сложнее, чем клетка, и, кроме того, каждая душа подходит только к одной другой душе во всем мире. Как расколотая монета, как ключ и замок, как отбитый камень, который идеально пригоняется ко второй половине, — у каждого человека есть лишь одна пара на всей земле. И мы нашли способ точно рассчитать, являются ли два человека идеальной парой друг для друга».

По лицам журналистов было видно, что они не верят и сейчас устроят Лавстару допрос с пристрастием. Но тут вдруг двое из них: пессимистичная дважды разведенная репортерша норвежской «Афтенпостен» и корреспондент венгерской «Народной газеты» — одновременно задали один и тот же вопрос. Оба замолкли, не закончив фразу.

— Сначала вы, — произнесли оба в один голос.