Ловец душ

— Мы сбрасываем плазму? Просканируйте «Завет». Убедитесь, что все выглядит так, будто главный реактор истекает топливом.

Рулевые склонились над консолями.

— Да, милорд, — ответил один из них.

— Тогда уходим в пике.

— Что? — Малек шагнул вперед. — Повелитель, вы спятили?

— Пикируем!

Как меч, павший с небес, «Завет крови» накренился вниз и запустил двигатели. Пламя окутало лишившийся щитов ударный крейсер, когда он вонзился в загрязненную атмосферу планеты.

Септимус гнал «Опаленного» на максимальной скорости, держа курс низко над равниной. За ним неслись еще два «Громовых ястреба» и два транспортника, образуя кривоватую букву «V».

— Будьте готовы замедлить ход при первых признаках атаки, — предупредил Септимус по воксу.

— Принято, — ответили три сервитора.

— Понял, — отозвался более низкий голос.

Астартес. Септимус понятия не имел, кто именно.

Струйка пота стекала по спине раба. Противная влага, казалось, скапливалась у каждого позвоночного выступа. Одно дело — знать, что ты когда-нибудь погибнешь на службе Восьмому легиону. Совсем другое — понимать, что смерть ждет тебя в ближайшие минуты. Даже если Черный легион прекратит сбивать катера Повелителей Ночи, какой у них шанс прорваться обратно на орбиту и войти в шлюзовую камеру прямо в разгар космического сражения?

Септимус выругался вполголоса и открыл общий вокс-канал:

— Все части Восьмого легиона, это «Громовой ястреб» десятой роты «Опаленный». Доложите о вашем местоположении.

В голосах, прозвучавших в ответ, слышалось напряжение, гнев и ярость боя. Септимус уменьшил тягу. Двигатели взревели громче, и боевой катер приблизился к месиву беспорядочной схватки, захлестнувшей посадочную площадку войск Магистра Войны.

— Следите за небом, Повелители Ночи, — сказал пилот на беглом нострамском. — Мы на подходе.

— Поспешите, — отозвался кто-то. — Большинство из нас уже вынуждено убивать их голыми руками.

В хоре голосов Септимус разобрал детальный список того, что надо было эвакуировать с поверхности. Там оставались «Лэндрейдер», четыре «Рино», «Поборник» и сорок один Астартес.

Всего через несколько минут «Опаленный» завис над посадочной площадкой. Двигатели высоты поддерживали корабль в воздухе.

Посадочная площадка, построенная одиннадцатой ротой с «Предчувствия», была самой базовой — если вообще заслуживала это название. Уцелевшие танки и люди сгрудились вокруг клочка опаленной земли, обратив оружие на плотные ряды окруживших их смертных рабов Черного легиона. Смертные заметили приближающиеся боевые катера и пытались теперь скрыться, захватив машины Повелителей Ночи.

Как и сказал неизвестный Астартес, несколько воинов Восьмого легиона отбивались от смертных кулаками. Поставка боеприпасов прекратилась несколько часов назад. Даже орудийные башни танков лишь изредка изрыгали смертоносный огонь в бурлящую вокруг них человеческую массу.

— У них там не хватает места, чтобы перезарядить танки. Мне начать стрелять по толпе? — спросил Септимус. — Мой боезапас практически на нуле.

Катер, зависший в пятидесяти метрах слева, немедленно начал поливать смертных огнем из тяжелых болтеров, пробивая в запаниковавшей толпе огромные дыры.

Глупо спрашивать такое у Повелителей Ночи. Открыв огонь, Септимус добавил свою лепту к царившему внизу хаосу.

Брат-сержант Мелькия целеустремленно продвигался по вражескому кораблю.

Его люди разбились на отряды по пять и следовали за ним.

Темнота не смущала брата-сержанта. С ней легко справлялись системы визора. Переплетающиеся коридоры тоже не представляли никаких затруднений. Он выбирал направление по памяти, потому что ударные крейсеры Астартес почти идентичны друг другу. В этом заключалось рациональное зерно постройки кораблей по стандартизированным шаблонам, принятым у Адептус Механикус.

Мелькия крался по коридорам, держа перед собой тихо ворчащий цепной меч и плазменный болтер. Тьма, затопившая судно Предателей, расступалась перед ним. Линзы шлема окрашивали все вокруг в изумрудно-зеленый, выхватывая из мрака детали: участки стен, боковые туннели и тепловые следы недавно прошедшего здесь человека.

— Ауспик, — передал сержант брату Хиралусу.

— Движения нет, — ответил Хиралус. — Слабые тепловые отпечатки повсюду вокруг. Они сходятся в отсеке впереди нас.

— Вперед, во имя Императора, — сказал Мелькия, продолжая движение.

Сержант снял шлем, решив, несмотря на абсолютную темноту, положиться на собственные чувства. Он был Астартес. Такова их природа.

Восприятие Мелькии, больше не скованное шлемом, обострилось в ту же секунду. Шлем, при всех своих достоинствах, не всегда мог заменить природные чувства.

Весь корабль был пропитан скверной. Даже в воздухе ощущался ее отвратительный привкус. Судно слишком много времени провело в варпе, слишком долго его обитатели дышали рециркулированным воздухом. Теплый и затхлый, он покалывал кожу и стальные заклепки над бровью Мелькии. Три штуки — знак долгой и славной службы.