Ловец ласточек

Пришёл сентябрь, но в городе ещё стояли последние тёплые деньки. Лица идущих с работы и на работу людей озарялись лёгкими улыбками, а когда мимо пробегала стайка шумных школьников, смеющихся и размахивающих портфелями, казалось, что лето вовсе не кончилось — лишь притаилось в тени деревьев и теперь игриво ждало, когда осень найдёт его и прогонит. На подоконниках пестрели цветы, в фонтанчиках плескались загорелые руки, ветер задувал в открытые окна автомобилей. Город жадно глотал остатки лета и никак не мог напиться.

Мы забросили пакеты с одеждой в машину, и Франтишка провела меня до конца торговой улицы к ювелирному магазину с броским названием «Золотой Чертог». От ослепительного блеска витрин в глазах рябило. Потому, зайдя внутрь, я оказалась совершенно дезориентирована. К счастью, помощь не заставила себя ждать. Подходящие мне серьги Франтишка нашла на удивление быстро, после чего принялась придирчиво подбирать что-нибудь для себя. Я отошла к выходу, чтобы не мешать ей.

А потом, устав от сверкающего со всех сторон золота, и вовсе вышла на улицу.

По бокам от двери магазина висели рекламные постеры, кричавшие о распродаже летней коллекции. Правда, вместо модели с постеров сиял безупречной улыбкой обаятельный шатен, и от его пальцев, сложенных как после щелчка, разлетались золотые искры. Стоять рядом с его фотографиями мне почему-то было неловко.

Пока я искала, чем бы развлечься в ожидании, мой взгляд упал на солидный чёрный автомобиль, припаркованный перед дорогим ателье мод. Прохожие тоже поглядывали на машину с любопытством. Долгие минуты ничего не происходило, и интерес мой почти иссяк, но тут дверь ателье распахнулась и на крыльце показался высокий мужчина в чёрном. Это был Бертран. Он придержал дверь, и следом из ателье вышла девушка, одетая совершенно не по погоде: плотно замотанная в шарф, в тёплом пальто и явно шерстяных колготках под короткой юбкой. Волосы её были убраны под платок. Бертран, точно телохранитель, аккуратно захлопнул за девушкой дверь автомобиля, подошёл к водительскому месту и недовольно осмотрел собравшуюся вокруг толпу. Вдруг заметив меня, он ничуть не удивился — лишь коротко кивнул, после чего сел в машину и завёл мотор.

— Да-а, нечасто увидишь принцессу Лукию в городе, — раздался сбоку голос Франтишки.

— Это была принцесса? — поразилась я, провожая уезжающий автомобиль взглядом.

— Ага. После той ужасной аварии она почти не покидает дворец. Бедняжка.

— Она… Это всё из-за магии?

— Угу, — отозвалась Франтишка, явно не собираясь ничего объяснять. Мысли её были заняты другим. — Лвичек скоро возвращается.

— Лвичек? Кто это?

— А-а, Лайонел. Кажется, он завтра приезжает.

Кир, как и всегда, не выказал по этому поводу ни малейшего интереса. Петер, необычно спокойный и тихий, сидел рядом и не спеша пил кофе.

— Он тоже странник?

— Да, дольше всех здесь работает. Кстати, золотая дверь — его рук дело.

— В каком смысле?

— В прямом, — зевнул Кир. — Лайонел может превратить в золото всё, к чему прикоснётся. Но с дверью, по-моему, это случайно вышло? — Он обращался к Петеру, но ответа не получил.

Смотря куда-то в окно, Петер имел вид задумчивый и несколько печальный. Не похоже, чтобы он слушал наш разговор.

— Кстати, помнишь мятные конфеты, которые вам бабуля подарила?

Я вдруг осознала, что те леденцы мы так и не принесли в агентство, забыв в машине.

— Просто ужас, — продолжал Кир. — Мне пришлось искать, где они продаются. Петер жёстко на них подсел.

— Ничего я не подсел, — отозвался он слегка обиженно.

— Ну конечно. У тебя все карманы хрустят от обёрток.

Нахмурившись, Петер ощупал карман брюк и, услышав характерный хруст, вздохнул.

— Что с тобой? — Хотя интонации в голосе Кира почти не изменились, его беспокойство было очевидным.

— Всё в порядке.

— А мне так не кажется.

— Плевать я хотел, что тебе кажется, — буркнул Петер. Резко встал из-за стола и вышел из кухни.

Воцарилась тишина. Я почувствовала себя нежеланным свидетелем, вжалась в спинку стула. Кир уронил голову на ладони. Мне ещё не доводилось видеть его таким расстроенным.

— Вы поссорились? — осторожно спросила я.

— Типа того. После срыва. Не знаю, моя опека ему надоела или что. Чёрт, эти его скачки настроения меня однажды доведут.

— Я поговорю с ним.

— Марта, не надо…

Но я уже выскочила в прихожую. Что подтолкнуло меня к столь решительным действиям? Простое нежелание видеть разлад среди коллег или нечто иное?

Петер курил на заднем крыльце. В гостиной я сбавила шаг и недолго наблюдала за ним через стекло. Потом постучала в дверь, привлекая его внимание, и вышла во двор.

— Ты что-то хотела? — произнёс Петер холодно и раздражённо, отчего я засомневалась в своих действиях.

— Не будь с Киром таким…

— Каким?

Я замялась. Терзавшее меня чувство невозможно было выразить словами. Наверное, не стоило и пытаться. Тело обдало горячей волной стыда. Привычное напоминание, что благородные порывы до добра не доводят.

Петер выдохнул дым мне в лицо — глаза заслезились.

— Не лезь в чужие дела, Марта. И оставь меня в покое.

— Д-да, извини.