Ловец сбежавших невест

- Я поняла, что за мною наблюдают сотни тысяч глаз! Я поняла, что любой мой поступок, любой мой промах могут обернуть против меня. И потому я, как королева, должна быть умна, осмотрительна и безупречна, - принцесса с достоинством вздернула точеный подбородочек и посмотрела на Гемато-Короля спокойно и серьезно. Ах, какая игра! Ей бы в балаган, в театр, где скачут, размахивая ногами в канкане, визжащие девицы! Ей цены б не было! - Молю, простите меня!

Гемато-Король посидел немного неподвижно и безмолвно. Его разряженные гости затаили дыхание, всеобщее внимание было приковано к нему в ожидании вердикта, который он вынесет.

А Гемато-Король вдруг ухватил себя одной рукой за другую, потянул металлическую массивную перчатку,  и сдернул ее, обнажив тонкую, красивую, вполне человеческую кисть.

Этого не было никогда; вообще никогда с тех пор, как Гемато-Короли сели на трон! И толпа гостей, чуть испуганная и шокированная,  отпрянула с громким «ах!», глядя, как Король, скинув перчатку на пол, спешно освобождается от второй.

Невозмутимые лакеи сновали туда-сюда возле трона, подбирая предметы металлического гардероба, которые раскидывал их Король. Они отстегнули его громоздкие сапоги, помогли ему вынуть  из них ноги, обутые в белые остроносые щегольские ботинки.  Приняли черный шлем и откинули ту самую дверцу, которая в ту ночь была открыта, и так меня напугала.

Человек, до того сидящий в доспехах Гемато-Короля, поднялся с трона, встряхнул черными волосами, красиво упавшими на его плечи, на золотые эполеты, на белоснежную ткань парадного мундира, и Генри, освободившись от доспехов,  легко сбежал к нам по нескольким ступенькам, ведущим к его трону.

- Генри! - только и смогла произнести я. Сказать, что я была поражена - значит, ничего не сказать. Я не верила своим глазам, я не могла говорить, не могла дышать, не могла осмыслить ни одну из мыслей, возникающих в моей голове.

Связать воедино изящного, статного, утонченного, самого прекрасного из вампиров и людей и неповоротливого Гемато-Короля?! Поверить, что все это время король был рядом со мною, что он меня обнимал, целовал, черт подери, занимался со мной любовью?!

…Признался мне в любви, сделал предложение?..

Словно чертик из табакерки, за спиной моей возник вездесущий Тристан; я слышала, как он посмеивается, склоняясь над моим плечом.

- Его Величество Гемато-Король Генрих Восьмой, - угодливо подсказал Инквизитор. - Он же Седьмой. Он же Шестой. Мой дорогой племянник. Человек несгибаемой воли и острого ума. Я очень горжусь им. Рекомендую.

И снова растворился, как туман над водой.

Генри - о, простите, Генрих! - поравнялся с потрясенной принцессой и остановился, едва ли не касаясь ее плечом. Он стоял к ней в полоборота, высокий, статный, красивый, и смотрел на нее свысока, с пренебрежением и весьма недружелюбно.

Она лишь открывала и закрывала беззвучно рот.

Своего странного партнера по танцам она не узнать не могла.

Такого кавалера не спутаешь ни с каким другим и не забудешь никогда! Эту стать, эти синие глаза, черные шелковые волосы, эту острозубую вампирскую улыбку, эту недосягаемую мечту… как и свои колкие, полные яда и презрения слова, отпущенные в адрес Гемато-Короля.

- Гемато-Король, - зло, твердо, с отвращением, процедил Генри, гордо вздернув голову, - не простит вас, Ваше Высочество. Он, может быть, и размазня, и ничтожество, и мягкотелый слизняк - так вы говорили,  верно? - но ему достанет духа выгнать из своего дворца с позором такую ничтожную мерзавку, как вы,  и вернуть вас на родину под конвоем, как воровку, шарлатанку или мошенницу.

- Я умоляю вас, - проскулила, еле дыша, принцесса. Вот теперь ее ужас и отчаяние были настоящими, вот теперь она упала на колени весьма по-настоящему, и вцепилась в руку Генриха с жаром, неистово. - Не гоните!.. Это конец для меня, для моей репутации, это крах!

Но Генрих, такой блестящий, такой строгий и великолепный в своем праведном гневе, безжалостно отнял у нее свою руку. Его стройное тело было словно натянутая струна, и каждое движение его было порывистым, остро отточенным, как лезвие.

- О чем же вы думали раньше, - холодно, насмешливо произнес он. - Я не верю, что вы заблуждались. Нет; вы слишком хитры для этого. Вы просто думали, что ваше злодеяние вам сойдет с рук. Вы верили в свою безнаказанность. Поэтому мне вас не жаль.

И он обошел воющую принцессу и направился ко мне.

Вот теперь его синие глаза смягчились и сияли ласково и нежно.

Когда он приблизился ко мне, мои руки сами потянулись к нему и обняли его, словно я имела на это право, словно делала это тысячи раз.

- Не вы одна, Анжелика, - озорно и тихо произнес он, обнимая меня за талию на глазах у изумленных ошарашенных придворных, - храните маленькие тайны и обманываете людей, которые вам дороги.

- Ну, знаете,- выдохнула я, совершенно не зная, что я могу сказать в этой ситуации. - Ваша ложь будет повнушительнее моей!

- Согласен, - подтвердил Генри. - Но вернемся к нашему незаконченному разговору.

Генри посерьезнел, вынул из моей руки Бобби и запустил руку в его атласное нутро.