Ловец снов

— Массовая истерия — явление вполне обычное среди очень старых и очень молодых. Подробно описанный феномен как в моей области, так и в смежной профессии, социологии. — Он глянул на спидометр, увидел, что идет под тридцать пять миль, что и в самом деле довольно быстро для подобной погоды, и сбросил скорость. — Лучше? Пит кивнул:

— Не обижайся, ты классный водила, но, старина, в такой снег! Кроме того, машина нагружена! — Он помахал большим пальцем в сторону двух пакетов и двух коробок на заднем сиденье. — Кроме сосисок, у нас там макароны “крафт” с сыром. Бивер без этой жратвы жить не может.

— Знаю. Мне они тоже нравятся. Вспомни истории о сатанистах в штате Вашингтон. Пресса в середине девяностых буквально с ума сходила. Следы привели к старикам, живущим с детьми, а в одном случае — с внуками, в двух городишках к югу от Сиэтла. Многочисленные жалобы о сексуальных издевательствах над детьми в детских садах, очевидно, посыпались, когда девочки-подростки, работающие неполный рабочий день, подняли ложную тревогу одновременно в Делавэре и Калифорнии. Возможно, совпадение, возможно, просто назрела подходящая обстановка для подобных сенсаций, и девочки этим воспользовались.

Как гладко скатываются с языка слова, словно в самом деле имеют какой-то смысл. Генри разглагольствовал, а сидевший рядом человек слушал в немом восхищении, и никто (особенно Пит) не мог предположить, что он выбирает между дробовиком, веревкой, выхлопной трубой и таблетками. Голова была словно забита магнитофонной пленкой, а сам он — нечто вроде плейера, непрерывно пропускающего сквозь себя кассету за кассетой.

— В Салеме, — продолжал Генри, — истерия поразила как стариков, так и молодых девушек, и voila note 11 — тут тебе и процесс о салемских ведьмах.

— Мы с Джоунси этот фильм видели, — сказал Пит. — Там Винсент Прайс играл. Я от страха в штаны наложил!

— Еще бы, — засмеялся Генри. На какое-то безумное мгновение ему показалось, что Пит имеет в виду “Плавильную печь”. — А когда истерические идеи обретают силу? Как только урожай собран, настает плохая погода, когда самое время рассказывать страшные истории и выдумывать всякие пакости. В Уинатчи, штат Вашингтон, — сатанизм и жертвоприношения детей в лесу. В Салеме — ведьмы. А в Джефферсон-трект, обиталище единственного и неповторимого магазина Госслина, — странное свечение в небе, пропавшие охотники и войсковые маневры, не говоря уже о фантастических красных штуках, растущих на деревьях.

— Не знаю насчет вертолетов и солдат, но так много народу видели эти огни, что пришлось даже созвать городское собрание. Сам старик Госслин мне сказал, пока ты выбирал консервы. Кроме того, несколько человек из Кинео действительно исчезли, какая уж тут истерия! — возразил Пит.

— Позволь заметить, что невозможно созвать городское собрание в Джефферсон-трект, поскольку это не город. Даже Кинео — всего лишь тауншип, имеющий, правда, название. Во-вторых, собрание будет проходить вокруг печки старого Госслина, и половина присутствующих успеют накачаться мятным джином или бренди, — заметил Генри.

Пит хихикнул.

— В-третьих, что им еще делать? И четвертое, насчет охотников: многие, возможно, попросту устали от охоты и отправились по домам или надрались и решили разбогатеть в новом казино в Каррабассете.

— Ты думаешь? — Пит выглядел подавленным, и Генри, ощутив внезапный прилив горячей любви к другу, похлопал его по коленке.

— Не страдай, — сказал он. — Мир полон непонятого и непознанного.

Будь мир действительно таким, сомнительно, чтобы Генри так стремился бы покинуть его, но если что психиатры и умели в совершенстве (кроме как выписывать рецепты на прозак, паксил и амбиен note 12), так это лгать.

— Исчезновение четверых охотников сразу кажется мне более чем странным.

— Нисколько, — усмехнулся Генри. — Одного, вот это странно. Двоих.., пожалуй, тоже. А вот сразу четверых? Да они попросту собрались вместе и отбыли, можешь не сомневаться.

— Сколько еще до “Дыры в стене”, Генри? — Что, разумеется, означает: “У меня еще есть время для одной бутылочки пивка?"

Генри обнулил одометр у Госслина, старая привычка, еще со времен работы на “скорой” в штате Массачусетс, где платили по двенадцать центов за милю и всех престарелых психопатов, которых ты был в состоянии обслужить. Расстояние между магазином и “Дырой” легко запомнить: 22,2 мили. На одометре — 12,7, что означает…

— НЕ ЗЕВАЙ! — взвизгнул Пит, и Генри перевел взгляд на ветровое стекло.