Ловец снов

Стрельцов наблюдал, как розовеют щёки Дмитрия, и наливается силой его тело. Это было поистине чудо. Только что он был на грани жизни и смерти, а сейчас оживал прямо на глазах. Откуда у него столько сил? Откуда он их только черпает?

— Вера, отключи лёгочник. Он ему уже ни к чему. — Как следствие почти бессонных ночей и душевных переживаний, наваливалась усталость и безразличие ко всему. — Введи глюкозу и можешь быть свободна.

— Да, конечно.

Верочка кинулась исполнять распоряжение своего шефа, который присел на край кровати и прикрыл глаза.

— Дед?

Голос Дмитрия прозвучал в тишине так неожиданно, что Виктор Иванович вздрогнул и широко открыл усталые глаза. Внук, приподняв голову, осматривался по сторонам, явно пытаясь совместить себя и реальное пространство.

— Ну, наконец-таки. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, только голова слегка кружится. Я уже вернулся?

Профессор улыбнулся, наверное, впервые за несколько сумасшедших суток.

— Это как посмотреть. Судя по твоему взгляду, так ты ещё находишься не понятно где. — Улыбка погасла, а сосредоточенные на внуке глаза, говорили о его крайнем возбуждении. — Ты был там?

Дмитрий опустил ноги на пол, поднялся с кровати и ответил таким тоном, как будто сходил в магазин за хлебом:

— Был.

Глаза профессора, словно приклеенные следили за каждым движением внука, словно за новорождённым, отмечая каждый поворот головы или первый неуверенный шаг.

— У нас мало времени, что бы побыть наедине. За дверью дежурят Корзун со своими подчинёнными. Говори быстро — тебе удалось найти Дарагора? Что с рунами? Они остались в Асгарде?

— Не совсем. Я знаю место, где они лежат. Нужно просто пойти туда и забрать их.

— Ловко.

Профессор как-то сник и тяжко вздохнул. Видя состояние деда, Дмитрий спросил:

— Ты чем-то встревожен? Что тут у вас произошло?

— Долго рассказывать. — Дед смотрел в окно печальными глазами. — Я думаю, что их теперь придётся отдать.

— Отдать? — Дмитрий не поверил своим ушам. — Кому отдать и зачем?

Дед, не говоря ничего в ответ, посмотрел в сторону открывающейся двери. В её проёме стояли двое — Корзун и не знакомый Дмитрию длинный в штатском. Корзун бесцеремонно подошёл к кровати, на которой разместились дед с внуком.

— С возвращеницем вас, Дмитрий Сергеевич. Как вы себя чувствуете? Услышал вот голоса и решил заглянуть к вам. Вы тут такой переполох всем устроили.

Дмитрий смотрел в его наглое лицо и чувствовал, как изнутри поднимается злость и отвращение к этому человеку.

— Спасибо. Чувствую я себя нормально. Однако чувствовал бы себя ещё лучше, если бы вы оставили нас в покое.

Корзун усмехнулся.

— Покой Дмитрий Сергеевич нам только снится. Вижу, что полностью в адеквате, как говорится, потому сразу перейду к делу. Нам стало известно, что вы знаете, где спрятаны некие золотые пластины с древними рунами. Надеюсь мне не нужно говорить вам об их государственной принадлежности? Этот артефакт имеет большую научную и культурную ценность, а потому эти пластины придётся вернуть.

Дмитрий улыбнулся в ответ и развёл руки в стороны.

— Вы ошибаетесь, полковник. Мне ничего про это неизвестно. Я даже не слышал об этих рунах, а тем более не видел их воочию.

Это было сказано так естественно, что профессор и Корзун с удивлением посмотрели на Дмитрия, принимая сказанное им за правду. Воодушевлённый своей ложью, он продолжал:

— О рунном письме жрецов нам преподавали в университете, но, к сожалению, не представляли артефактов в натуре за не имением оных. Так что извините полковник, ничем помочь не могу.

Дмитрий откинулся на спинку кровати и улыбался словно ребёнок, получивший в награду за примерное поведение приз. Корзун усмехнулся, раскусив манёвр Дмитрия. А ведь он чуть не поддался его обману. Почесав рукой свой затылок, он тихо произнёс:

— Старею. Старею. — Прогулявшись к двери и обратно, он остановился прямо перед Дмитрием. — В таком случае мы вынуждены задержать вас и вашего деда, на некоторое время, для выяснения обстоятельств пропажи установленного нами лица прямо из ожогового центра. Мы подозреваем вас обоих в преднамеренном сговоре с целью похищения человека и завладения ценностями, принадлежащими государству, а так же их сокрытия с целью личной наживы.

Дмитрий вскочил с кровати, чуть не столкнувшись с полковником.

— Да как вы смеете?

— Смею Дмитрий Сергеевич. Смею. Я ещё и не такое могу. Хотите в этом убедиться?

Дмитрий кинулся к деду за спасением.

— Дед! Что он говорит? Какое похищение и какая нажива? Это ведь бред полный!

Виктор Иванович, не поворачивая головы, на это ответил:

— А что ты хочешь? Это ведь государство, хотя я в этом сильно сомневаюсь. Здесь мы бессильны, что либо сделать. А вот получить срок за то, что не совершали, это пожалуйста. Это они умеют. И поверь мне внук, что ни у кого из них ничего не шелохнётся внутри и спать они будут спокойно.

— Так что делать-то? Где их искать эти руны?

Профессор поднял на Дмитрия усталые и печальные глаза.