Ловец тени

Две головы, Чеслава и Ветра, виднелись над поверх­ностью посреди речного потока. Течение, подхватив их в свои стремительные объятия, быстро отнесло в сторо­ну от того места, где они вошли в воду. Более осторож­ный Ветер повернул уже к берегу, когда после зарослей камыша взору Чеслава открылась прибрежная прогали­на. И на ней кто-то был. Возле самых зарослей, склонившись к воде, сидела девка. Сперва Чеславу показалось, что там расположилась какая-то незнакомая ему хуто­рянка, но, приглядевшись повнимательнее, он понял, что это была Зоряна, которая полоскала в реке рушни­ки. Чеслав замер на месте, отчего тут же погрузился в во­ду едва ли не по самую макушку.

«Зоряна... Прошлая ночь... Может, она та, с которой я... И нож, может, из-за нее в меня метнули? Уж на Зоряну-то многие засматриваются да благосклонности ее ищут, и среди них немало отчаянных».

Лучшего случая поговорить с девушкой наедине может в ближайшее время и не представиться, и он что было си­лы поплыл к берегу. Зоряна, привлеченная всплесками воды, тоже заметила его и поспешно засобиралась.

— Зоряна! Зоряна, постой! — поняв ее намерение, крик­нул Чеслав.

Но девушка не обращала внимания на его призывы, да­же наоборот — сборы ее ускорились. Побросав рушники в плетеную корзину, она подхватила ее и собралась уже уйти, когда Чеслав, отчаянными рывками достигнув на­конец берега, почувствовал под ногами дно.

— Да постой же, шальная!

Но Зоряна даже не обернулась, будто и не звал ее па­рень, и решительно шагала прочь от воды.

Выскочив на берег, Чеслав сорвал несколько веток с ку­стов, чтобы прикрыть ими наготу.

— Да остановись, прошу!

Зоряна остановилась, но в его сторону так и не повер­нулась. Стояла молча, ожидая, пока он подойдет.

— Так... того... — только и вырвалось у юноши, когда он оказался рядом.

Чеслав сам не знал, как заговорить с ней. Если бы она хоть что-то спросила, или сказала, или, как обычно, под­дела его колким словцом, то и он бы нашелся, как разго­вор повести. А ее покорное молчание сбивало его с толку. Наконец Зоряна, очевидно, озадаченная долгим молчани­ем, с немым вопросом взглянула на него.

— Я... того... хочу спросить, как ты Купалу привечала?

— Как все, так и я, — спокойно ответила Зоряна и сно­ва отвела взор в сторону.

— Не видел тебя у костров что-то...

— Кто хотел видеть, тот узрел...

Чеслава разрывали сомнения. Сто раз в голове сменя­лось, она или не она была с ним. Но ведь не спросишь же напрямую о таком. В любом случае дурнем покажешься: если то была она, так потому, что не узнал ее, а если была другая, так что ж о том Зоряне открываться? Девка и так на него обиду за Неждану имеет. Ох и морока же у парня с этим женским племенем!

— Ты меня прости... — не найдя других слов, вымучил из себя Чеслав.

— За что?

— За все...

— Да разве мне твое «прости» надо? — обожгла его взглядом девка и пошла прочь.

Чеслав не стал догонять ее.

Добираться до места, где оставил свою одежду, он решил краем берега, дабы не встретить кого-нибудь любопытно­го дорогой. Особенно баб да девок. Рассказывай после, от­чего голяка по берегу бегаешь и куда твои лахи подевались. Будет у языкастых о чем позубоскалить в ближайшие дни!

О Ветре он не особенно беспокоился. Конь, скорее все­го, где-то рядом и, выбравшись из реки, уже пасется на бережке. И словно в подтверждение этим мыслям, с той стороны, куда он собирался идти, и в самом деле разда­лось призывное ржание верного скакуна.

Где ходом, а где и вплавь, Чеслав благополучно пре­одолел заросли камыша. Дальше берег поднимался над рекой крутым обрывом, вдоль подножия которого тяну­лась узкая полоска суши. По этой зыбкой тропе и решил пробраться Чеслав. Он шел, прижимаясь спиной к обры­ву и шаг за шагом ощущая, как от этих прикосновений осыпается на землю песок.

«Шурх!» — вырвалось что-то совсем рядом с ним и стремительно унеслось прочь.

От неожиданности юноша отшатнулся, но через мгно­вение понял, что страх был напрасным. Это юркие птахи стрижи, потревоженные его приходом, неуловимыми стрелами вылетали из своих норок, устроенных в песча­ной стене обрыва. Ох и наделал он переполоха в их при­брежном поселении! Маленькие обитатели норок-пещер с тревожными криками кружили вокруг него, желая од­ного: чтобы он как можно скорее покинул их владения.

Так и продвигался он под крики и внезапные вылеты пернатых обитателей птичьего поселения. Но вдруг что-то заставило его насторожиться. Возможно, несколько комков земли, осыпавшихся откуда-то с края обрыва, а скорее всего, острое чутье, перешедшее к парню от зве­ря, заставило его сделать прыжок в сторону. И, как ока­залось, вовремя, потому что на то место, где он находил­ся еще миг назад, упал увесистый камень, с чавканьем впечатавшийся во влажную землю.