Ловец удовольствий и мастер оплошностей

– Насчет условий, оплаты… Мы тут с Гертой посоветовались… Смик[8], больше не могу предложить. Можно от часовой оплаты отталкиваться. Это будет меньше десяти евро в час. Каждому. А можно и о сумме договориться. Конечно, питание, проживание, всё за наш счет… Я тут посчитал… Могу полторы тысячи предложить, или немного больше. Дней за пять вы ведь справитесь?

– Да мы и за три дня справимся, – заверил Андрей. – А возьмем меньше. Зачем так много?

Пьерик беспомощно уставился на жену, перевел взгляд на меня; он явно не привык к таким переговорам.

– Ребята, полторы тысячи вас устроит? Это нормальная цена? – вмешался я, хотя предварительно этот вопрос уже, конечно, через меня обсуждался.

Оба, словно в рот воды набрав, замотали головой в знак полного согласия, не то смирения.

– Тогда решено. Всё отлично! – заверил я Пьерика и Герту. – Об остальном вы сами поговорите…

Ребята хотели взяться за работу сразу же, с утра. Пьерик повел их за собой, хотел показать, с чего начинать.

Я сходил приготовить свежую порцию кофе, вернулся в подносом в сад. Какое-то время мы с Элен сидели на улице, прячась от солнца под зонтом. С утра опять нещадно палило. С моря сегодня наплывали высокие кучные облака. Солнце время от времени пряталось, но ненадолго. И как только облака расступались, начинало печь еще сильнее. Я подумывал сходить сменить шорты на брюки. А впрочем…

Элен выглядела чем-то озабоченной. Мое гостеприимство ей уже наскучило? Или я сам? Волновалась за брата? Но ее можно было понять. Мне припоминался вчерашний разговор, когда оба бахвалились своей безбилетной ездой. Показной оптимизм, конечно, не мог ввести в заблуждение. Брат вкалывал, не просыхая, зависел от заработков, от обстоятельств и, в конечном счете, от чужих прихотей, – куда уж больше.

Элен сходила за панамой и заодно принесла забытую мною сахарницу.

– Вы не волнуйтесь за него. Он еще и отдохнет здесь, – сказал я. – Всё же воздух, природа… Герта, я уверен, подкормит их немного. В таких семьях хорошо питаются. На обед ростбиф, курица, стручковая фасоль, обязательно салат, сыр. Да и десерт…

– Я не волнуюсь.

По тону было ясно, что я угодил в точку.

– Конечно, я понимаю, так жить нельзя. С другой стороны, когда ты молод – всё это опыт, – сказал я. – Настоящий, очень нужный потом. Когда нам двадцать–двадцать пять, всё внешнее не имеет значения. С нас как с гуся вода.

Мария, поколебавшись, кивнула.

– Славный парень, – добавил я. – Как же нам, русским, и везет и не везет.

Она вскинула на меня виноватый, немного тающий взгляд.

– Когда я в Канны приехал… к вам на выставку, у меня было то же самое чувство. Лица красивые у всех, породистые. А жизнь протекает… трудно, скромно. Чувствуется нужда, ограничения во всем. Это часто видишь в русских… Он тоже с вами в Минск ездит?

– Коля? Нет, что вы! Он совсем другой, – не сразу отреагировала она. – На меня они с друзьями смотрят как на… на заблудшую овцу. Коля живет сегодняшним днем. А я…

– А вы нет?

– Не знаю. Сестра Ольга меня иногда так называет – заблудшей овечкой.

– Это очень трогательно. Ваше отношение к Коле, – сказал я. – Если бы у меня была такая сестра, я бы стал, наверное, другим человеком.

– Каким другим?

– Даже трудно представить. Добрее был бы. Проще бы относился ко всему. Мы часто видим мир таким, каким он нам показался однажды. В какой-нибудь важный момент, о котором мы даже не помним. – Я не мог сформулировать свою мысль точнее.

– В детстве?

– В детстве и позднее.

– Но у вас была мама, – осторожно заметила она.

Я задумался. Что ответить? Она была, конечно, права. Каким-то своим девичьим или уж действительно женским инстинктом она улавливала главное.

– У вас ведь тоже была мама, – ответил я. – Так я понял из разговоров. Мачеха, но всё же. В таких чувствах… Я не думаю, что они объясняются только кровью. Ошибаюсь?

– Нет. Всё так. Я тоже так думаю, – согласилась она. – Почему-то мне не удается ему помочь, Коле… Сколько ни пытаюсь.

– Вот это зря! Бросьте. Он настоящий парень. Мужчина. Чем помочь мужчине? Накормить его. Жареной картошкой. Любить, просто так. Вот и всё…

– Вы думаете?

– Уверен.

Элен покорно молчала, но казалось, что борется с каким-то сомнением.

– Вы, по-прежнему, завтра хотите уехать? Может, останетесь на пару дней? Ребята будут рады. Опять будем есть жареную картошку, – сказал я.

Взглянув на меня умоляюще, она покачала головой:

– Я не могу, я должна.

– Кому вы должны?

Она не отвечала.

– Тогда сегодня нужно прокатиться вдоль берега… В сторону Кап-Ферра и дальше по берегу. Так вы увидите всё. Незачем будет и возвращаться, – пошутил я. – Поедем, куда глаза глядят. Согласны?

Элен, помедлив, кивнула.

– Только лучше взять с собой что-нибудь верхнее. Погода может измениться. – Глазами я показал на облака. Смотрите, всё синее на горизонте. Есть у вас что-нибудь?

Она еще раз кивнула.

– Ну вот, и отлично. Минут пятнадцать на сборы – и едем?..

* * *

Едва мы выехали на скоростную трассу, как поток машин застопорился в оба направления. Судя по всему, пробка сковала движение не только на подъезде к Ницце, но и дальше.