Loveушка для мужчин и женщин

Она ненавидела его. Что-то случилось у нее с Виталием, и за это она ненавидела Илью. Но какой несчастной, несмотря на агрессию, выглядела жена! Ее было так жалко. Что такое адская боль от любви, Илья знал не из книг и кино. Сев напротив в кресло, он тихо спросил:

— Он тебя обидел?

Маша швырнула в него подушку-думку.

— Бросил?

Теперь в него полетел пульт от телевизора вместе с Машкиной бранью. Потом она опять разрыдалась.

— Хочешь, я сейчас отвезу тебя к нему? — Илья с удивлением услышал свой спокойный голос.

— Соберись, до Черемушек за двадцать минут доедем. Объяснитесь — и все будет нормально. Только перестань плакать, пожалуйста!

Маша посмотрела на него так, что он не выдержал и вышел в коридор.

— Я жду тебя в машине, — крикнул из передней.

Так впервые муж отвез жену к любовнику. Потом это повторялось не раз. Они никогда ничего не обсуждали, их жизнь приобрела какой-то странный, иллюзорный характер: частично — нормальное, семейное существование, частично — заговор молчания и только вскользь порою брошенные фразы:

— Тебя сегодня отвезти?

— Я сама.

— Но темнеет рано.

— Там безопасный район.

— И все же я за тобой заеду.

— Тогда не раньше девяти.

Теперь у Маши не было необходимости успеть первой схватить телефонную трубку: Илья спокойно подзывал ее к аппарату, когда звонил Виталий.

— Было озарение, — вспоминает Илья. — В тот момент, когда она страдала от своего горя и кидала в меня предметами, я вдруг понял, что все это скоро кончится. Маша слишком умна, самолюбива, да и вообще — слишком хороша для этого парня, который абсолютно неадекватен ей, ее чувствам. При ее аналитическом, критичном уме невозможно долго поддаваться эмоциям. Она придумала себе этого Виталия, видя то, чего и в помине нет. Почему так случилось — не знаю, я не психолог. Хотя Машу изучил, как никто. Наверное, из-за ее слишком мечтательной натуры, из-за романтичности. Она мне говорила, что не добрала в этой жизни романтики, что до сих пор иногда видит сны, в которых она — маркиза или принцесса, живущая в замке. «Мои детские сны! — смеется. — Я задержалась в развитии. Романтичная дура!» Вот такая она у меня, — с нежностью произносит Илья, — Кто ее знает лучше, чем я? Кто может лучше понять ее? Не Виталик же?

— На меня тогда напал морок, — вспоминает Маша. — Любовь-болезнь. Вернее, любовь, все страсти и переживания существовали только у меня в голове. Со стороны — обычная интрижка на стороне, а уж для Виталия вообще — проходной эпизод. Потому-то он и напрягался, когда я начинала «страдания». И все норовил утешить меня походом в какой-нибудь клуб или казино. А я рвалась поговорить, объясниться, построить планы и перекроить жизнь. Натуральная горячка. Впрочем, ни слова больше об этом пустом чувстве! Речь — об Илье. Если бы он попытался, как говорят, «бороться» за семью, не пускать меня к Виталию, строить козни и устраивать скандалы с выяснениями отношений, то, вероятнее всего, это, во-первых, только продлило бы мою горячку, а во-вторых, не исключено, что я просто ушла бы от мужа, разрушив все к черту. Не знаю, есть ли на свете другой такой мудрый человек, как Илюша. Он дал мне время: пережить, перечувствовать, прозреть и одуматься. Кто-то скажет: мужик без гордости. Глупость! Да, в нем нет этой тупой петушиной самовлюбленности, идущей от комплекса неполноценности. Он — мудрый, а гордость его — в любви. У него есть дар любить. Не уверена, что я умею ТАК. Но ценю, безусловно. Четыре месяца он ждал, помогая мне, как ни дико это звучит, изменять ему. Почему он возил меня в эти проклятые Черемушки и забирал оттуда? Беспокоился, как я доберусь. Бред? Кто так думает, тому не дано понять. Если хотите, наша история — это тест на способность любить. Если понимаешь — можешь; смеешься над Илюшей, считаешь его мазохистом — обделен.

После той истории что-то изменилось в их жизни, помимо того, что Илья стал совсем седым. Хотя, по его утверждению, он окончательно решил, что рад такой своей судьбе, от которой не уйти, да и уходить не хочется. А Мария…

— Ну не могу я зарекаться, что подобное никогда не повторится, хотя сейчас мне кажется — все, хватит, никто мне не нужен, кроме Ильи. Но опрометчивые обещания даются по молодости. Так что не знаю… Зато уверена: мне достался самый лучший в мире мужчина, с которым мне не страшно — его любовь всегда поможет спастись от любой болезни или глупости. Эгоизм, конечно. Но я поняла: как бы я ни влюблялась, никогда ни ради кого не оставлю мужа. Любое чувство пройдет, а то, что между нами с Илюшей, — навсегда.

— Что будет, если снова случится нечто похожее? — негромко произносит Илья и тут же отвечает:

— То же самое. Сколько выдержит мое сердце, — подумав немного, добавил:

— Тот, кто говорит, что таких, как Маша, нельзя любить, что я — смешон и несчастен, не прав. Маша — такая, какая есть, и именно такую я люблю — лучшую женщину на свете. Никакая другая — будь она доброй, верной, чуткой — не заменит мне ее. И я счастлив — хотите верьте, хотите нет.

Не знаю, как читатели, а я хочу верить. Хотя это и непросто.

* * *