Лови день

Рел Вад Йолтак сделал один шаг в сторону сучки полукровки в дверях — и неожиданно был отброшен на ступеньки, хотя его никто не касался! Он попытался схватиться за пистолет, но Контур остановил это движение с такой силой, что у него свело мышцы руки. Он настолько открыт, что прикосновение к оружию будет означать смерть. Отмечены аномальные условия.

— Три с половиной минуты, — бросила Антора йос-Галан, когда он поднялся на колени. — На вашем месте я поспешила бы увести ваших людей, Рел Вад Йолтак. Не то чтобы я собиралась давать какие-нибудь советы члену другого Клана, — добавила она как бы между прочим.

На подъездной аллее вдруг ожил автомобиль, зарычав мотором. Один из агентов бросился к машине, забрался на водительское сиденье и попытался отключить двигатель. Машина взревела громче, дергаясь на тормозе.

Контур Йолтака оценил ВВЗ в 0,15 и отказался сообщить, каким образом можно перехватить дистанционное управление автомобилем.

Поблизости не видно было больше ни одного человека: только та женщина с холодными манерами, тронутыми земной порчей, да чудовищный самодельный робот. Контур сказал, что с вероятностью 0,85 йос-Фелиум побывал в доме, запросив файлы Департамента. Вероятность того, что он по-прежнему остается внутри и командует этой комедией, постоянно снижалась, оставаясь в пределах возможного.

Йолтак задействовал резервную энергию Контура, направив ее в убедительность Приказа.

— Я ПРИКАЗЫВАЮ Вал Кону йос-Фелиуму вернуться к своим начальникам в Департаменте Внутренних Дел!

При такой энергии тон должен был бы получиться мощным и совершенно непреодолимым. Вместо этого даже самому Йолтаку показалось, что он говорит, словно мальчишка-школьник.

По лицу женщины скользнула тень какого-то чувства. Контур расшифровал его как ярость. Она воззрилась куда-то вдаль, а потом снова перевела глаза на него.

— Никто из Клана Корвал не находится в подчинении Департамента Внутренних Дел, — заявила она с такой убежденностью, что Контур воспринял это как неопровержимый факт. — И как бы громко и долго вы ни кричали, на меня ваш Приказ не подействует. Время уходит. Быстро.

Ее взгляд стал пристальнее: глаза засеребрились и стали обжигать.

— Бегите, Рел Вад Йолтак, — сказала она ему. — Ваши силы малы, позиция слаба, за вами наблюдают. Бегите! И больше сюда не возвращайтесь.

Йолтак ахнул. При каждом произнесенном ею слове его Контур мигал, словно она била прямо по нему. Вероятность Личного Выживания стремительно падала.

С останавливающимся сердцем, растеряв все свои умения и навыки, Рел Вад Йолтак послушался ее совета. Машина уже трогалась с места, когда он в нее запрыгнул. Контур мелькал с такой стремительностью, что ничего нельзя было разобрать, кроме одного постоянно повторяющегося сообщения: «Отмечены аномальные условия».

Вандар

Ярмарка

Фру Бригсби была герой.

Так сказал король, произнеся короткую гладкую речь насчет ее присутствия духа в момент опасности для всего народа. А потом он махнул рукой бесцветной фру, стоявшей навытяжку справа от него.

Та послушно вышла вперед и осторожно приколола аляповатую бронзовую медаль на героическую грудь фру Бригсби. А потом женщина отступила, а старуха зарозовела и, заикаясь, начала лепетать «ваше величество» и «ради ветров», пока кто-то из королевской сбиты не увел ее обратно на место.

Мири с трудом подавила зевок. Боррил тоже был герой, и к его новому красному ошейнику подвесили блестящую медаль. Она решила, что в целом пес вел себя лучше, чем фру Б. Что доказывает: кровь себя покажет.

Мужчина со списком назвал имя фру Трелу. Она прошла по проходу прямо к креслу короля своей хрупкой, решительной походкой и быстро присела. Мири наморщила носик: сама она не собирается выделывать такие трюки в комнате полной народа!

С фру Трелу король был гораздо любезнее, чем с фру Бригсби, так что уважение Мири поднялось на пару градусов. Он не стал говорить штампованную чушь насчет того, какая она была сильная и отважная. Он только искренне извинился за то, что ее дом разнесли в клочья, и выразил надежду, что ремонт сделали удовлетворительно. Не став дожидаться ответа, он понесся дальше, и его тон почему-то напомнил Мири Вал Кона, когда тот идет вразнос. Он объявил, что с этой минуты дом становится национальным памятником, а Эстра Трелу — его смотрительницей и управляющей, каковую должность будет исполнять до конца своей жизни, получая годовое жалованье в 5892 спелдрона. Содержание дома и мебели, естественно, будет лежать на короне, как и жалованье и содержание отряда ополчения, который будет вести круглосуточную и круглогодичную вахту.

Король взмахнул рукой, и бесцветная фру шагнула к фру Трелу со свернутым в трубку листком бумаги, перевязанным белой лентой.

— Ваша хартия, — сказала она громким невыразительным шепотом.

Старуха на мгновение застыла, зажав трубку между двумя ладонями. Потом она твердо произнесла «Спасибо вам, ваше величество», — исполнила еще одно глупое приседание и вернулась на свое место.