Лови день

Пульс уже вышел за пределы всех норм. Сердце, которое так бьется, не может не разорваться в клочья.

— Тиль Фон сиг-Алда, Клан Ругаре!

По телу агента прошла судорога и спина выгнулась, когда все мышцы его тела окаменели — а потом он обмяк в бескостной позе, не имевшей ничего общего с жизнью. Пульс и дыхание оборвались навсегда.

Спустя несколько секунд Вал Кон наклонился и закрыл остекленевшие черные глаза, а потом быстро и безошибочно извлек все неподобающие предметы из карманов, поясного кошеля и с тела агента. Кожаную летную куртку он оставил, хоть она была не с Вандара и ей не следовало попадать в посторонние руки.

— Я передам твоему Клану, — очень тихо пообещал он.

Он отыскал миниатюрный пистолет и потайной нож Мири, убрал их ко второму пистолету, вернулся к Мири и опустился рядом с ней на колени, приложив пальцы к основанию шеи.

Она пошевелилась и на секунду открыла глаза.

— Скел? — пробормотала она. — Проклятье, Скел…

Вал Кон замер, склонившись над ней, но она так и не пришла в себя полностью.

Тогда он очень бережно, испытывая смертельную усталость во всем теле и в душе, поднял ее на руки и начал очень долгий путь назад, к ярмарке, оставив Тиль Фона сиг-Алду, одинокого и непогребенного, на потемневшем утоптанном снегу.

Вандар

Ярмарка

Остались только шаги — они, и худенькое тело у него на руках. Вал Кон прислушивался к ее дыханию, страдал из-за того, что оно такое поверхностное, но радовался, что оно не прерывается. Она еще два раза шевелилась и разговаривала со Скелом. Один раз она велела ему положить ее и идти дальше самому: «Это приказ, ясно?»

В эти минуты он говорил с ней, почти не понимая собственных слов — но казалось, что звуки его голоса ее успокаивают. Но по большей части он просто шел, борясь со снегом и сосущей усталостью. Можно было подумать, что его силы не тратятся разумно, а утекают по какому-то стоку.

И ему даже понадобилось несколько мгновений, чтобы узнать долговязую фигуру со встревоженным лицом, преградившую ему путь. Он нахмурился, разглядывая светлые волосы, щеточку усов и близорукие голубые глаза.

— Хакан.

— Кори, — осторожно проговорил тот и взмахнул рукой. — Что случилось, старина?

— Я… — Вал Кон вздохнул. — У Мири травма.

— Она жива?

— Жива, — подтвердил он, снова ощутив трудное биение сердца и прислушавшись к хриплому дыханию.

— Так. Оставайся здесь, а я приведу дежурного медика…

— Нет!

Хакан застыл на месте и нахмурился:

— Кори…

— Она получила… помощь. Доктор на ярмарке большего не сделает. Я… Хакан, ты нас отвезешь? Я не должен просить…

В близоруких глазах зажглось понимание.

— Больница в Вейле, Кори. Она выдержит дорогу?

— Она выдержит дорогу туда, куда нам надо попасть, — ответил Вал Кон.

— Так, — снова повторил Хакан. Он осмотрелся и кивком указал на проход между двумя деревянными павильонами. — Ближайший путь к автостоянке.

— Ладно, — отозвался Вал Кон и пошел за ним.

Хакан молчал, пока они не вышли за пределы строений на поляну, где утром проходило перетягивание бревен.

— Я вообще-то мог бы ее понести, — неуверенно предложил он. — Чтобы ты передохнул.

Вал Кон моргнул. Чтобы ее нес Хакан? Неродич, когда ей может оказать помощь ее спутник жизни? Сделав над собой усилие, он осознал, что предложение было вызвано добротой и беспокойством, и отметил собственную растущую усталость. Ему необходимо было экономить силы, чтобы справиться с теми задачами, которые ждали впереди — иначе спутник жизни Мири в конечном счете ее подведет.

Он улыбнулся своему другу и кивнул:

— Спасибо.

— Не за что.

Хакан бережно принял драгоценную ношу и зашагал через поле, стараясь двигаться как можно ровнее.

Вал Кон пошел следом, неуклюже черпая из своего запаса танцев Л-апелеки. Ему вспомнилось па «Дух требует», и он на ходу протанцевал два движения, мысленно охватив все целиком. Его сердцебиение участилось, хотя и не до такой степени, как у Тиль Фона сиг-Алды, дыхание стало глубже, организм заработал с большей эффективностью, реализуя запасы витаминов и энергии.

— Спасибо тебе, брат, — прошептал он, обращаясь мыслями к Точильщику, и удлинил шаги, чтобы догнать Хакана.

— Поверни направо, — сказал он какое-то время спустя.

Они устроили Мири на сиденье между собой, укутав потрепанным пледом.

Хакан недоуменно заморгал.

— Больница в Вейле, Кори, — проговорил он с боязливой терпеливостью. — А это налево.

— Мы едем направо.

Вал Кон воспользовался интонацией высокого лиадийского, чтобы в его голосе прозвучал непререкаемый приказ. Хакан нахмурился, упрямо сжал губы — и медленно повернул направо.

— Спасибо, — тихо сказал Вал Кон, но Хакан не отозвался, продолжая вести машину.

Они три раза проезжали пересечения дорог, где можно было свернуть налево, в сторону Вейла и больницы. Три раза Хакан пытался повернуть в ту сторону — и три раза Вал Кон настоял на своем.

«В следующий раз, — понял он, видя решимость на лице Хакана и стиснувшие руль пальцы. — На следующем повороте он поедет налево, что бы я ни говорил. — Он тихо вздохнул. — Видимо, я обезумел от горя и не соображаю, что делаю».