Лови любовь на живца (СИ)

- Стёпа, поедем ко мне? Посидим, выпьем, успокоимся… Ни тебе, ни мне сейчас одним быть не надо. – Предложила я, глядя на удивлённое лицо школьного товарища.

- Анька, ну ты даешь! Я тобой восхищаюсь и …преклоняюсь. Так вмазать Сомову, что тот глаза не мог  в кучу собрать… И говорила ты…здорово!- Стёпа взлохматил свою голову и улыбнулся мне. -   Веди меня куда хочешь. Я весь твой.

- Зато я ни твоя. Запомни это, и мы будем друзьями. – Ответила я смущаясь. – А на счёт Сомова, так он меня  просто  рассердил. А когда я в гневе, то… берегись!

Я потрясла кулачком в воздухе, и мы рассмеялись.

Стёпа смотрел на меня с сожалением и восторгом. – Да я  уже понял, что  сердце твоё занято. Ты одна устояла перед моими чарами … Значит, ты влюблена?

Я кивнула. – Да ты прав, хотя я ещё и не до конца это  понимаю.

Конечно, я сожалела, что мои приготовления к этому вечеру, не были оценены по достоинству. Платье, драгоценности, моя причёска – всё это было надето только  для моей «пламенной» речи. Я уже сожалела о ней. Может, я была слишком резка? Но когда я задавала себе этот вопрос, мой внутренний голос, почему-то, молчал.

Тем не менее, вечер со Стёпой мы провели замечательно. Я привела его к себе в квартиру над нашей галереей.  Мы заказали китайскую еду и пиццу. Я поставила на стол бутылку вина из коллекции отца, и мы болтали со Стёпой почти до двух часов ночи. Вспомнив все свои школьные  подвиги, съев и  выпив всё, что было можно,   Стёпа уснул на диване в гостиной.

Простояв полчаса под душем, я рухнула в постель с одной только мыслью об Эжене, ведь он остался с Олегом Сомовым. О том, что  будет утром, я даже не хотела и думать, понимая, что  будет… катастрофа.

В десять утра меня разбудил бешено звенящий дверной звонок. Ещё не проснувшись, я открыла дверь и встретилась глазами с возмущённым взглядом моей крёстной. В руке она держала несколько газет.

- Анюта, ты меня доведёшь до инфаркта. – Сказала она, решительно входя в квартиру. – Вот уже час, как тебя все ждут в галерее… Телефон твой отключён… Эжен в панике попросил меня, тебя найти. А наша пресса… - Она потрясла  газетами в воздухе. – Она …сошла с ума, обвинив тебя в …бешенстве. Ты напала на господина Сомова в ресторане, ударила его и теперь у него…депрессия.

Я сжала виски ладонями. «Барабанная дробь» стучала в моих висках  так громко, да ещё и в такт  голосу крёстной, что не давала возможности мне её понимать.

Я отобрала из её рук газеты и прошлёпала в гостиную. Плюхнувшись в большое мягкое кресло, я вздохнула и попыталась сосредоточить взгляд на первой же газете, но голос крёстной мне это не позволил.

- Милая, что это? – Воскликнула она, указывая рукой на тело Степана, лежащее на диване, укутанное мягким пледом и сопящее в две носовые дырочки.

- Знакомься, это Стёпа – мой школьный друг. У нас была вечеринка воспоминаний. Сейчас  он отдыхает, а мне ты это сделать не позволила. Итак, что там обо мне написали?

Крёстная онемела от увиденного зрелища, и у меня появилась  возможность в тишине ознакомиться с прессой. Все три газеты  «вещали о моём триумфе над великим российским художником Сомовым, которого я  уничтожила на корню». Я избила бедного парня, и нанесла ему душевную травму, представ перед ним со своим любовником.

В каждой газете были и фотографии. Но две газеты давали лишь мои фото с вечера в мэрии. А вот последняя газета предоставила фото из ресторана. На ней я «во всей красе», и могла по достоинству оценить свой наряд. Я была запечатлена в момент поднятия руки на Олега. Глаза сияют так же, как и драгоценности на моей шее.  Эротическая часть моего наряда прекрасно  выставило напоказ моё обнажённое плечо,  зато другая часть платья – деловая, эффектно оттенила мою поднятую для удара руку. Глядя на эту фотография, я могла сказать, что не зря наряжалась на этот вечер. Наряд сыграл свою роль в моём образе на все сто процентов и перевёл меня из статуса любящей невесты в статус невесты-мегеры.

Я посмотрела на «своего любовника», мирно спящего на диване. Стёпа тоже приобрёл новый статус в свете, даже этого не подозревая. Из друга жениха он превратился в предателя. Да и меня так «расписали под хохлому», что отмыться от краски клеветы мне будет трудно. Но это меня, почему-то, не трогало. Я искала, хоть слово об Эжене Лароше, и нашла несколько слов в последней газете.

В статье говорилось, что сын мэра, после нападения его невесты-мегеры,  нашёл успокоение и дружескую поддержку у господина Лароша, с которым у него была назначена встреча в ресторане, в который и пришла госпожа Светлова со своим любовником. Избежать встречи жениху и невесте не удалось... И, чтобы не объясняться, госпожа Светлова перешла в наступление…

- Интересно, какое успокоение принёс Сомову Ларош? – Произнесла я вслух.

- Мне это тоже интересно, девочка, но до Эжена я не могу дозвониться. Его телефон не отвечает. И ещё… - крёстная кашлянула и смущённо договорила, - Элен.  Эта девушка организовала два скандала в двух отелях города. О ней тоже есть небольшая заметка в…третьей газете.