Loving Longest 2 (СИ)

— Дедушка умер, — потерянно сказал Карантир. — Его больше нет. Меня теперь за это тоже умертвят. Убивать других квенди нельзя, — он уткнулся лицом в одежду брата. — Теперь все узнают, что я девушка. Меня разденут, чтобы посмотреть, а потом убьют. Кано, как меня убьют, ты не знаешь? Кано, пожалуйста. Мне так страшно. Тоже ножом? Мне кажется, дедушке не было больно — ножом. А кто меня убьёт? А если он меня убьёт, то его тоже убьют, потому что он тогда будет убийцей? А кто это сделает? Получается, мы тогда все убьём друг друга, да? И тогда последнему придётся убить себя? Но ведь это же будет очень больно, правда, Кано? Последнему же будет больно? Наверно, нельзя себя убить не больно, а то не поймёшь, убил себя совсем или нет? Может, ты меня убьёшь?.. Это же можно, да?

В глазах Маглора был невыразимый ужас.

— Нет, нет, не бойся, крошка, — наконец, сказал он. — Крошка Морьо. Тебя никто не убьёт. Никто ничего не узнает. Пожалуйста, не бойся. Это я во всём виноват. Я тебя спасу. Я сейчас всё сделаю, — он наклонился; Фингон увидел, что он снял с пояса Финвэ связку ключей. — Мы сейчас откроем сокровищницу и отнесём его туда. Как будто пришёл Мелькор и убил его. Мелькор же так хотел попасть в Форменос. Хотел отцовские Сильмариллы.

— Разве Мелькор может убить? — спросил Морьо. — Так не бывает. Валар никого не убивают…

— Неправда, убивают, — возразил Маглор. — Убивают, когда хотят.

— Но, Кано, что в это время дедушка мог делать в сокровищнице? Нас увидят…

— Все приедут только к обеду.

— Кано, ты правда меня любишь? Ты так надолго уезжал в прошлом году… Я думал, ты не вернёшься. Мне было совсем плохо…

— Конечно, люблю, Морьо. Ты только не бойся. Я сейчас сниму с него халат… вот видишь… Я сейчас сбегаю в оружейную… подожди тут… или уйди… нет, подожди.

Маглор вернулся через несколько минут; в руках у него была кольчуга, пояс и меч.

— Ты правда его туда отнесёшь? — спросил Карантир.

— Конечно. Вот ключ от ларца с Сильмариллами, я его взял из комнаты Майтимо, и дедушкин меч. Я открою сокровищницу, открою ларец и положу… его, — Фингон понял, что Маглор имеет в виду не ларец, а Финвэ, — на порог. Все подумают, что Мелькор его убил.

— Кано, разве можно открывать ларец? Отец нас убьёт… — Даже сейчас Морьо боялся гнева Феанора по поводу Сильмариллов больше, чем наказания за убийство Финвэ — самого дорогого для Феанора живого существа.

— Но с Сильмариллами же ничего не случится, я просто отопру ларец. Тогда все поверят, что это Мелькор, — Маглор поднялся и Фингон перестал видеть; из его глаз сплошным потоком полились слёзы, когда он увидел, как голова Финвэ безвольно склонилась на плечо Маглора, увидел, как свисают до пола его длинные волосы и что на нём одета длинная, ниже колен, чужая кольчуга. Ни Маглор, ни Карантир так и не заметили, что на балконе кто-то есть.

Когда они вышли, полил проливной дождь; от ветра балконная дверь распахнулась; над головой у Фингона бились занавески; он услышал слабый звон — это разбились водяные часы. К нему под ноги выкатился какой-то маленький свиток, похожий на опавший лист. Он прочёл:

дарагой нколо ты наверно удавишся получив эти строги, но ето я тебе пишу…

Фингон машинально спрятал дедушкино письмо в сумку, и спустился с балкона — с трудом, ободрав руки о железную ограду. Шатаясь, он пошёл по саду.

Но он всё равно не мог поверить в случившееся. Фингон решил посмотреть, действительно ли Маглор сделал то, о чём говорил. Он обошёл дом и незаметно пробрался в своё некогда любимое место в Форменосе — заросли малины и ежевики вокруг старого вяза, который Феанор не стал рубить, обведя вокруг него стену; отсюда была прекрасно видна лестница и дверь в сокровищницу. Он увидел белую рубашку Финвэ, увидел, как блестит начищенная кольчуга — наверно, кольчуга Келегорма, остальные не чистили доспехи так часто; увидел, как по ступенькам вниз льёт вода.

И тут он увидел, как в сером и тёмном дворе появилась какая-то фигура в хорошо знакомом ему серебристо-розовом плаще. Гость подошёл к двери в сокровищницу, спустился туда и через секунду его плащ снова замерцал под дождём; в руках у него — или у неё — был тот самый ларец.

Фингон хотел вскочить — пусть его сочтут сообщником Карантира и Маглора, пусть, но похищения камней нельзя было допустить, — нельзя было так поступить с Феанором!

Фингон хотел воскликнуть: «Артанис, что ты делаешь?!», когда —

Финвэ приподнялся со спускавшейся в сокровищницу лестницы, вцепившись пальцами в камни, которыми был вымощен двор; его волосы были пропитаны водой; он протянул правую руку к тому, чьё лицо он должен был, не мог не видеть под серебристым капюшоном и сказал:

— Пожалуйста… помоги мне встать… я упал… не помню, как здесь оказался… ничего страшного, просто помоги…

Тот, кто держал ларец в руках, не отложил его и не протянул Финвэ руку. Он со всего маху, яростно бросил ларец вниз. Раздался чудовищный звук. В глазах Фингона потемнело — ему показалось, что прямо перед его лицом ударила молния.