Ловите конский топот. Том 2. Кладоискатели

– Что с ними, Константин?

– Подожди, Саша, подожди, я только настраиваюсь…

Шульгину хотелось со всего размаха снести ударом ноги эти поганые диски, выхватить Ларису, а дальше – как получится. Но – нельзя, это он тоже понимал. Вдруг рванет аннигиляция? Им-то, по словам Удолина, ничего не грозит, а ей? Как тут, кстати, с радиацией? Гомеостата с собой не было. Да и черт с ним!

– Приготовься, сейчас выходим из фазы. – Голос профессора внезапно прозвучал, как у боцмана на штормовой палубе. – Я сбрасываю поле, а ты не дай им уйти, пока не опомнились!

Что там сотворил Удолин, пассами или усилием воли, Сашка не видел. Он получил свою задачу и начал ее исполнять на пределе сил и возможностей. Тут самое главное – не ошибиться. Чтобы форсированная скорость реакции не превысила прочность мышц и связок на разрыв. Иначе…

Очень удачно, что все «клиенты», кроме одного, оказались практически рядом, сбились в тесную группу. Минус – между ними и Шульгиным возвышается подиум с дисками и Ларисой. Зато тот, что метнулся к покрытой светящимися полосами и пятнами стойке, – вот, прямо напротив, метрах в шести. Ну так устроим им «бильярд»!

Мысленно нарисовав траекторию полета шара, которым был он сам, Шульгин, будто стартующий с катапульты истребитель, сорвался с места. Пронесся поперек зала, толчком выставленных перед собой рук отшвырнул к стене элоя-одиночку, погасив тем самым свою инерцию, развернулся на пятке и – второй бросок! Он ударил по группе, врезался в ее середину, сработал широким взмахом обеих рук от плеч, да еще и подсечкой левой ноги. Удержался на правой, рванул за подол хитона единственного устоявшего «элоя», без всякого изящества отвесил ему тяжеленную затрещину. Голова у того резко мотнулась, и он упал ничком.

Если кто-то из дуггуров вообще что-нибудь успел сообразить, он испытал немалое удивление. Из ничего возникла фигура крупного гуманоида, расплывчатая от скорости и… Впрочем, никакого «и». Нокаутирующие удары, которые не успеваешь ощутить и оценить, после чего – тьма беспамятства.

Давно, очень давно Сашке не приходилось всерьез заниматься настоящим рукопашным боем. Тренировочными – постоянно, а чтобы до результата – или ты, или тебя – года три такого не было. И он ведь бросился на пятерых, понятия не имея о способностях противника. Так бы мог нарваться! На встречный удар быстрее своего или финку из рукава. Так выбора же не было!

– Александр! – услышал он окрик Удолина.

Обернулся, одновременно переместившись так, чтобы поверженные враги оставались в поле зрения, и выдернул из-под ремня пистолет. Голая рука их берет, пуля возьмет тем более. Лариска просто «не попала в фазу», а то б накрошила такую кучу этих «патрициев»…

– Что такое?

– Смотри!

Наподобие Моисея с иллюстраций к Библии художника Гюстава Доре, профессор простер руки в сторону постамента с дисками, между которыми пребывала в каталепсии Лариса, и вся композиция подернулась радужной дымкой, заколебалась, поплыла, теряя форму… Еще секунда, от силы две – боковые диски с металлическим лязгом упали по сторонам постамента, между ними обрушился верхний. Но упал на пустое место. Девушки там не было. Момента ее исчезновения Шульгин не уловил. Была – нет!

– Лихо! – присвистнул он.

– Лариса уже там, со своими, – довольным тоном сообщил Удолин.

– Уверен?

– Получил подтверждение. Теперь у нас руки развязаны. Займемся?

– С полным удовольствием, – искренне ответил Шульгин. Полдела сделано. Осталось вернуться и довести свою мечту до воплощения.

– Тогда вяжи их, чтоб снова не сбежали, как те, из Замка.

– У меня не сбегут, – заверил Сашка, извлекая из кармана моток плетеного капронового шнура, который всегда имел при себе. На случай… Заодно наскоро осмотрел «пациентов». Окончательно убедился, что они вполне человекоподобны, по крайней мере – снаружи. В отличие от дагонов – типаж европеоидный. Красавцами не назовешь, но в обычной одежде в глаза бы на улице не бросались. Физически слабоваты. Бил их Шульгин все же аккуратно. Были б перед ним нормальные люди, не супермены из американских фильмов, одного-другого, пожалуй, отключил ненадолго, но не всех же! А эти – легли, как кегли, и в себя приходить не собираются. Но хоть дышат.

«Ну, пусть полежат немного, – подумал Шульгин, затягивая последний узел. – И мы отдохнем».

– Красиво у тебя получилось, – глядя на поверженных «элоев», похвалил профессор. Неожиданно, не сговариваясь, они окончательно перешли на «ты». Что вполне естественно. Рыцари одного ордена.

– А у тебя – хуже?

– Разные вещи. Никогда не умел драться кулаками, с самого детства. Всегда мне нос разбивали. Оттого и науками стал заниматься, иначе б тоже по военной линии пошел.

– Полководец с магическими задатками – круто могло получиться, – польстил Удолину Сашка.

– А все «великие» такими и были, разве непонятно?

Присели на мраморные ступеньки, закурили, как водится, пережив боевой стресс и радость победы.

– Может, не теряя времени, этих тоже – вслед за Ларисой? – предложил Шульгин.

Константин Васильевич извлек из обширного кармана заветную фляжку.

– Примем?