Ловите конский топот. Том 2. Кладоискатели

— Понимаю, понимаю… Лоренцу-Маркиш, да. Единственный порт, связанный железной дорогой с Преторией… — Он снова задумался.

Воронцову это не понравилось. В деньгах он нехватки не испытывал, мог бы протянуть премьеру еще один чек. Только зачем поощрять низменные инстинкты? Люди иногда наглеют беспричинно, и их следует ставить на место.

— Господин Перейра… — обернулся он к дивану.

Тон у него был самый мягкий, и означенный господин, не высказывая эмоций, просто посмотрел на премьера внимательно. Ничего не сказав.

Душ Сантуш еще раз вздохнул, вызвал секретаря, отдал нужные распоряжения. На чем и покончили. Докурили сигары, выпили еще по бокалу «Порту» и подписали несколько бумаг.

Португальское гражданство само по себе действительно ничего не значило в мировом раскладе. Как и эквадорское, к примеру. Однако имелась тут некоторая тонкость. Португальский порт Лоренцу-Маркиш на восточном берегу Африки, крайне удобно расположенный в глубине залива и связанный с Преторией, столицей государства Трансвааль, железной дорогой, являлся сегодня ключевой точкой мировой политики.

И корабли под португальским флагом могли там располагаться вполне законным образом. Плюя на англичан в самом буквальном смысле. С высокого мостика. Так впоследствии и случилось.

…Миновав полосу штормов и шквалов, прибавив ход до полного, «Призрак» и «Валгалла» на порядочном расстоянии от проторенных морских путей обогнули Африку и вышли в Индийский океан. Здесь погода, как и обещал Шульгину Андрей, разительным образом изменилась. Пронзительная синева воды и неба, вместо грозных пенных валов — легкая зыбь. И температура за одну ночь поднялась на пятнадцать градусов. Девушки немедленно принялись загорать, раскинув шезлонги у бортиков просторного, отделанного мрамором бассейна на Солнечной палубе.

Судоводителей больше радовало другое. За весь сложный, проделанный с рекордной скоростью переход все системы обоих судов работали безукоризненно. Значит, приработавшись, механическая часть не подведет и впредь. Не зря трудились.

Локаторы показали, что до залива Делаго-Бей, в глубине которого раскинулся по холмам Лоренцу-Маркиш, осталось не более тридцати миль. До первой цели, значит, добрались.

…Губернатор Мозамбика, генерал-капитан Отелу Сарайва ди Карвалью был мужчиной лет пятидесяти, красив собой, с длинными, в стиле императора Вильгельма закрученными усами. Жизнь в колонии была отвратительно скучна, невзирая на то что там было построено несколько очень европейских зданий, в том числе и театр. Только играть в нем, по-настоящему, некому. Что, Сару Бернар удастся пригласить? Едва ли. Не Рио-де-Жанейро, не Кейптаун даже. И денег нет, и слушателей, случись вдруг, двух сотен не наберется. Тосклива должность губернатора на самом дальнем краю света.

Отчего изумительной вспышкой радости и темой бесчисленных разговоров стал приход в Лоренцу-Маркиш громадного белого парохода под португальским флагом и небольшой, очень красивой парусной яхты.

Дон Отелу знал, что у родной страны нет и не может быть таких кораблей. Но вот же они, и флаги трепещутся на гафелях. Каждый хочет верить в хорошее.

Он сам в белом кителе и при сабле, его жена, дети (шесть), чиновники всех ведомств, взвод местного гарнизона и половина жителей города немедленно собрались на пристани.

Пароход дал протяжный, многотонный гудок[37], подваливая бортом к причалу. А яхта, неожиданным образом, из малокалиберной пушки начала давать положенный губернатору салют. Сделав полных четырнадцать выстрелов.

Дон Карвалью был в полном восторге, его семья и окружение тоже.

Вновь прибывшие суда ошвартовались, и на берег спустилось блестящее по здешним (да и не только) меркам общество. Пять пар — представительные молодые мужчины и красивые женщины. Мужчины одеты в морскую форму, хотя и без военных знаков различия, кителя и фуражки украшены золотым шитьем и сложного рисунка эмблемами в стиле респектабельных яхт-клубов. Дамы облачены в туалеты, каких местные модницы не видели и в последних дошедших сюда парижских журналах.

Последовали взаимные приветствия, процедура знакомства, после чего губернатор с семейством и все желающие были приглашены на борт «Валгаллы», где уже был накрыт завтрак на Шлюпочной палубе.

Как положено по этикету, о целях прибытия великолепных гостей впрямую не говорилось. Дамы щебетали о своем, у них всегда найдутся темы, наверное, и бушменки со шведками нашли бы общие темы, если бы сумели преодолеть языковый барьер. Португалки, внешне оказавшиеся весьма пристойными на вид и достаточно развитыми в культурном отношении, несколько раз отпускали комплименты новым подругам за великолепное владение языком Камоэнса[38]. Что прибывшие никакого отношения к соотечественникам не имеют, всем стало понятно сразу, но для представителей маленькой, некогда владевшей полумиром нации люди, имеющие гражданство, держащие на гафелях национальный флаг, говорящие на португальском почти как на родном, таковыми и воспринимались.