Ловкость рук

— Ну, тут несколько вариантов. Лично я выбрал бы инъекцию калия.

— Вскрытие будет?

Перкович кивнул.

— Результаты раздобыть сможешь?

— Конечно. Но отравление калием выявить практически невозможно.

Орланский молча смотрел в пространство, Перкович терпеливо ждал. Затем Орланский вновь спустился на землю.

— Чарли? — спросил он.

— Если Григорий убит, выигрывает от этого только Чарли. Мертвый Григорий уже ничего не скажет полиции. А Чарли понимал, как ты расстроишься, узнав, что это он сказал Григорию, будто бы ты дал добро на его встречу с этой женщиной. Чтобы припугнуть ее.

— Согласен. Доложи, как только узнаешь результаты вскрытия.

Глава 49

Одного взгляда на приемную и потенциального клиента было достаточно, чтобы понять: услуги адвоката Бобби Шаца стоят недешево. На низеньких столиках разбросаны журналы, рекламирующие все прелести жизни в Хэмптоне, на Сент-Кру и в Биарицце. Элегантные диваны стоят по обе стороны роскошного персидского ковра, постланного на отполированном до блеска паркете из твердых пород дерева. А за стойкой приемной из красного дерева ручной работы сидит секретарша, девушка потрясающей красоты, снимок которой и без макияжа вполне мог бы украсить обложку журнала «Вог».

Дана работала с Шацем, выдающимся адвокатом по уголовным делам, один-единственный раз, когда он нанял ее в помощницы на процессе против террориста американского происхождения, попытавшегося взорвать стадион, где должны была играть команда «Вашингтон Редскинс» [20]. И отношения между ними закончились тогда самым странным и малоприятным образам.

— Чем могу помочь? — дружелюбно осведомилась секретарша, в голосе которой не чувствовалось и нотки осуждения в адрес женщины, носившей джинсы, темные очки и мотоциклетную куртку. Шац уже давно перестал представлять интересы байкерских банд и других выходцев из низшего класса. Теперь среди его подзащитных были проворовавшиеся управляющие хедж-фондов и одетые с иголочки политики — сексуальные извращенцы.

— Передайте Бобби, что Дана Катлер хочет отнять минутку-другую его драгоценного времени.

— Вам на сегодня назначено?

— Нет, но я не нуждаюсь в предварительных договоренностях. Просто скажите ему, кто ждет в приемной.

Секретарша какое-то время колебалась, но было нечто такое в Дане, что заставило ее решиться. Она надавила на кнопку селектора и передала сообщение.

— Он вас примет, — сказала она Дане. И уже начала подниматься из кресла, но детектив взмахом руки дала понять, что она может оставаться на месте.

— Мы с Бобби старые приятели. И я хорошо знаю дорогу в его святилище.

Дана прошла по узкому коридору мимо офисов, где сидели многочисленные помощники знаменитого адвоката, затем остановилась в дверях огромного кабинета, украшенного дорогими полотнами и снимками Бобби с богатыми и знаменитыми мира сего. За столом размером с взлетно-посадочную полосу сидел толстый мужчина с зализанными крашеными черными волосами в элегантном сером костюме в мелкую полоску. Под воротником белоснежной шелковой сорочки галстук-бабочка в красно-белый горошек, из нагрудного кармана под левым лацканом торчит уголок белого шелкового платка.

Шац прекрасно помнил свою последнюю встречу с Даной.

— Мне, что, охрану вызвать? — шутливо осведомился он.

— Не стоит, Бобби. Не собираюсь в тебя стрелять — по крайней мере, сегодня.

— Что ж, уже хорошо.

Дана уселась в кресло с высокой спинкой — из окна открывался вид на купол Капитолия.

— А ты неплохо устроился, — заметила она.

Шац пожал плечами.

— Удается сводить концы с концами.

— Будешь сводить еще лучше, если Хорас Блэр станет твоим клиентом.

— Нет уж, спасибо. Одного раза вполне достаточно, — ответил Бобби.

— Так ты с ним работал?

— Было дело. Десять лет тому назад. Имел такое «счастье» представлять интересы Хораса в суде, когда его привлекли за вождение в нетрезвом виде.

— Ах, ну да, правильно! Вроде бы, как раз тогда он и встретился с Кэрри Блэр?

Шац кивнул.

— А в чем была проблема?

— В моем клиенте. Кэрри Блэр выступала от стороны обвинения, и у нее был один свидетель, арестовавший Хораса офицер полиции. Во время перекрестного допроса я из него просто котлету сделал. И мы бы непременно выиграли, если б не проклятая любовь с первого взгляда. Хорас возьми да по уши втрескайся в эту самую Кэрри. И решил сознаться во всем, покаяться, лишь бы только ей потрафить. — Шац удрученно покачал головой. — Я делал все возможное, чтобы отговорить его от чистосердечного признания, но он не принял это к сведению. И во время перекрестного допроса признался, чтобы произвести впечатление на Кэрри. Я был просто в отчаянии, готов был биться головой об адвокатский столик. Но все равно не помогло бы.

— А я всегда думала, что для защитника на первом месте интересы его клиента, — с едва заметной улыбкой сказала Дана.

Даже через десять лет Шац был не способен оценить весь юмор ситуации.

— Просто я не люблю проигрывать. Как бы там ни было, но защищать Хораса Блэра я больше не собираюсь. К тому же у него уже есть адвокат, Чарльз Бенедикт.

— Это верно, но только он не должен быть адвокатом Блэра. Ты должен.