Ловцы книг

Что я только сейчас начинаю (примерно) догадываться, что за история тут будет рассказана. Не факт, что мне хватит сил довести её до нужного (ей, заразе!) финала, но ничего не поделаешь, она уже началась. Мы попались! И я, и читатели (те, кто умеет, как жители Лейна, с полной самоотдачей, словно бы настоящую жизнь проживая, читать). Теперь нам придётся прямо в процессе дорасти до этой истории, стать теми, в кого она помещается, чьим вниманием дополнительно утверждается, чьими силами овеществляется. Иначе нельзя.

• Что мы знаем об этой книге?

Что вот прямо сейчас, когда мы приближаемся к завершению первой трети, она кажется мне самой трудной и удивительной в моей – нашей с вами – жизни игрой.

Лейн, Вторая весна –го года Этера

– Так и знала! – сказала Дилани Ана (Надя, она уже в Лейне сейчас). – Так и знала, что вернусь и своими глазами увижу, как Туче с тобой отлично. Поэтому заранее подыскала себе утешение. Какое смогла.

– Это рыба? – неуверенно спросил Тэко Машши, разглядывая плюшевую акулу. – Из ТХ-19?

– Да. Специальная рыба для сладкого сна. Не зря сходила в командировку! Такое сокровище принесла. Она прекрасная. Но, к сожалению, не мяукает. И не сопит мне в ухо. И не попискивает во сне.

Кот Туча спрыгнул с колен Тэко Машши и залез на диван, где сидела Дилани Ана с акулой. Боднул в плечо, ввинтился в щель между её спиной и спинкой дивана, подвинул хозяйку на край, устроился, заурчал. Дескать, не переживай, дорогая, ты тоже вполне ничего.

– У Тучи огромное сердце, – улыбнулся ей Тэко Машши. – Кучу народу может вместить. И тебя, и меня, и, к примеру, Кано Лой Орни. Он почти каждый день заходит, формально ко мне, но ясно, что к Туче, они теперь большие друзья. Кот его натурально спас, когда Там Кин погиб в Шигестори, а Кано Лой Орни стал первым, кто это понял… Ты чего? Ты не знала? Ох, конечно не знала. Ты же только вернулась. Прости.

– Да не за что извиняться. Это же не ты его порешил. А я всё равно узнала бы. Не сейчас, так чуть позже, не от тебя, так от других… Ладно. Это большое горе, но как есть, так есть. Жалко, что я не успела с ним помириться.

– А вы были в ссоре? – удивился Тэко Машши. – Не представляю, как ты с кем-то ссоришься! Думал, это не твоё амплуа.

– Не моё, – согласилась Дилани Ана. – Я тогда заступилась за Ланари Киру, переводчика «Города Грязи». Там Кин на него так орал, что лучше бы дрался. Как будто он не дома, а в Шигестори. Вообще выражений не выбирал. Справедливости ради, перевод действительно так себе, я бы такой завернула на переделку, будь это мой отдел. Но нельзя называть такими словами живых людей! Короче, я влезла, и Там Кин заткнулся, скажем так, почти вовремя. Взял себя в руки и даже свои слова отменил. Но со мной перестал здороваться. Только зыркал при встрече, как на врага. А я не лезла, не первый год его знаю, нет смысла пытаться мириться, пока он не остыл.

– Ничего, – утешил её Тэко Машши. – Помиритесь. Когда он – она! – научится говорить.

– Что? – переспросила Дилани Ана. – Я чего-то не понимаю? С кем мы помиримся? Кто научится говорить?

– Там Кин после смерти решил снова родиться в Лейне. Причём в тот же день, не откладывая. Дочкой Сарелики Та Митори. В каком-то смысле, своей собственной дочкой. Очень нас всех удивил.

– А так можно было? – изумилась Дилани Ана.

– Получается, да. Говорят, он даже не первый, бывало такое в старые времена. Но я прежде ни о чём подобном не слышал. Когда Сарелика Та Митори начала объяснять, что случилось, я сперва подумал, она свихнулась от горя. Но нет, СаТаМи в полном порядке, а её дочка – совершенно точно Там Кин. Достаточно послушать, как Сарелика Та Митори читает ей вслух книги из ТХ-4, а девчонка угрожающе воет на всех неудачно переведённых местах.

– Да, типичный Там Кин, – вздохнула Дилани Ана. – Гроза переводчиков. Вот пусть теперь сам… сама всё заново переводит, когда подрастёт! Дањджа охотно переиздаст, они любят такое – новые переводы старых хитов.

– Почему сразу Дањджа? – вскинулся Тэко Машши. – Лет через тридцать я сам с удовольствием переиздам. А раньше и не получится. Пока она вырастет, пока заново выучит языки… Ладно, двадцать, если очень способная и помнит всё, что умел Там Кин.