Ловцы снов

– Тогда что это? – фыркнула я. – Минутка ностальгии?

– Через время погибла еще одна. Юлия Бородина. Знаешь, кто был ее стриксом, а заодно и любовником? Виктор Алмазов.

– Быть не может! – вырвалось у меня. – Виктор любит жену.

– Любовь – такая штука… Непредсказуемая. К тому же, любить можно одну, а трахать другую. Удобно.

В голосе Егора снова прорезалась злость, но на этот раз я не обратила внимания. Пусть подставляется, мне дела нет. А вот информация у него явно неверная. Я знаю Виктора сто лет, он с теплом относится к жене, на руках носит, дурного слова о ней никогда не скажет. Да и не водилось за ним грешка в виде слабости к молоденьким девушкам.

– Виктор не из тех, кто…

– Ты просто идеализируешь его, – перебил Егор. – Но это лечится. Обычно правдой.

– Даже если все было так, как ты говоришь, это не доказывает, что Виктор убил эту… Юлию, или как ее там?

– Не доказывает, – кивнул Егор. – Сложно что-то доказать или опровергнуть, когда тела нет. Нет тела, нет улики, а без улик и суд не нужен.

– Откуда ты тогда знаешь, что она умерла? Может, уехала, сбежала, переклинило ее, надоело делиться. Да мало ли вообще, что могло произойти.

– Ее нашли. Полгода спустя, в сгоревшем доме в небольшом селе. Случайно. Соседские дети захотели экстрима, получили. Груду костей и ночные кошмары в придачу.

– Если она погибла в пожаре, причем тут Виктор? – не унималась я.

– Яна… – Дикий закатил глаза и потер ладонями лицо, делая вид, что устал от моих наивных предположений. Я и сама чувствовала, что прозвучало фальшиво, но поверить в причастность Виктора не получалось. Никак. Он всегда ратовал за законы, судил строго, но справедливо. А чтобы сам… хладнокровно… Не верю!

– Сначала я подумал, что это ты, – продолжил он бесстрастно. – Но твоя реакция на произошедшее весьма красноречива. Такое не сыграешь. Потому я вернулся к варианту номер два.

– Хорошо. – Я тряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок. – Допустим мысль, что Виктор причастен к смерти этой девушки. Каков мотив? Зачем это ему? Зачем убивать собственного донора? Разочаровалась она в нем, нашел бы другую. С его обаянием и связями это раз плюнуть. Зачем убивать?

– Хороший вопрос, – серьезно ответил Егор. – Правильный. За несколько лет погибло уже больше двадцати человек, а мотив так и не прояснился. У меня нет доступа в ваш клуб по интересам, а у тебя есть, так что все логично.

– Понятно, хочешь меня использовать. Только вот я так и не поняла, какая мне от этого выгода.

– Остаться в живых, – сказал он спокойно.

– Спорно, что с тобой я добьюсь больших успехов, чем рядом со своими. Доводы у тебя, слабо говоря, неубедительные, в плане эмпатии – полный провал, с дружелюбностью большие проблемы. В общем, дипломат из тебя такой себе.

– Тем не менее, я единственный, кто знает почти все об Алисе. Насколько мне известно, ее воспоминаний тебе не отсыпали, будешь смотреться слегка странно в ее обычном окружении. Или думаешь, твой драгоценный Алмазов позаботится? Даже если так, у Алисы есть родные и друзья. Начнут искать, названивать и однажды найдут. Как думаешь, им понравится твоя резкая амнезия? По врачам затягают, попробуют гипноз, а там и до дурки недалеко – после твоих-то эзотерических бредней. Не глупи, Валевская, будь паинькой, и я помогу.

Шантажист хренов! Тоже мне, проблему нашел. И не из таких жоп выпутывалась, нужно только время на раздумья и холодная голова. Только он ведь все равно не перестанет копать под наших – по глазам видно, настроен серьезно. Возможно, если буду рядом с ним и притворюсь, что помогаю, смогу предупредить Виктора. Да и сама на плаву останусь – чего-чего, а бесед с мозгоправом мне сейчас точно не нужно.

– Неплохой аргумент, – выдавила я из себя как можно дружелюбнее. – Я подумаю.

Егор посмотрел на меня как-то странно, покачал головой и выдал:

– Ох и змея ты, Валевская.

Окатило холодом, затем жаром, на плечи навалилась безумная тяжесть, в глазах потемнело. А потом мира не стало. Совсем.

Что?! Я же ничего не сделала!

Чертовы дикие!

Глава 2

– А как же ты можешь разговаривать, если у тебя нет мозгов? – спросила Дороти. 

– Не знаю, – ответило Чучело, – но те, у кого нет мозгов, очень любят разговаривать.

Лаймен Фрэнк Баум "Волшебник из страны Оз"

Я спала и знала, что сплю. Странное ощущение, необычное.

Я никогда не практиковала осознанные сновидения. Знаю, другие пробовали. Это же такое поле для экспериментов – проникать в чужие сны. Столько неконтролируемых эмоций, нескольких минут хватит, чтобы насытиться на полгода. Но был риск не вернуться. Всегда есть риск запутаться, заблудиться в лабиринтах чужого сознания. Никогда больше не выйти и до конца своих дней остаться овощем.

Неоправданный риск. Сны непредсказуемы. А эмоции можно найти и наяву, главное – уметь искать. Или вызывать. Этим искусством я овладела в совершенстве. И не лезла туда, где опасно.