Ловцы снов (СИ)

Annotation

Кузьминов Евгений Владимирович

Кузьминов Евгений Владимирович

Ловцы снов.

ЛОВЦЫ СНОВ.

1.

Первая пуля прошла мимо, взбив на бруствере фонтанчик сухой пыли. Вторая впилась в глиняную стенку окопа, рядом с головой, осой ужалив небритую щеку. Иван присел на дно окопа, грязной рукой зажав саднящую ранку.

- Мажешь, гад, - равнодушно ругнул он немецкого снайпера.

Иван, прищурившись, взглянул на безжалостно палящее солнце, и устало вздохнув, прикрыл глаза. Нечего было даже и думать, чтобы днем добраться до реки, надо ждать темноты. Он уже в который раз подумал о том, как ждут его в землянке раненые, умирающие от жажды бойцы. Как мечется от одного раненого к другому медсестричка Любочка, устало шепча: "Потерпи, миленький! Потерпи немного, миленький!" И что же ей еще говорить, если у нее больше ничего, кроме слов утешения, для них не осталось. Иван подумал о своем ротном, который лежал там же, в землянке, раненый в живот осколком снаряда. Ему вспомнились воспаленные, безумные глаза лейтенанта и его жаркий шепот: "Только вернись, Ваньша!"

- Я вернусь, Паша, - пробормотал Иван, - обязательно вернусь.

От испепеляющего зноя и жажды, он утратил чувство реальности, временами проваливаясь в спасительное забытье. И в этом забытьи он жадно пил обжигающе-студеную колодезную воду. Он зачерпывал ее горстями из деревянного ведра и все пил и пил, и никак не мог напиться. В очередной раз, вынырнув из небытия, Иван услышал приближающийся гул.

" - Немцы, - определил он на слух, - бомбить летят".

Иван не ошибся, вскоре в стороне наших позиций стали падать бомбы и окоп, в котором он сидел, весь затрясся от близких разрывов. В это время с нашей стороны по врагу ударила артиллерия, и гул от разрывов тяжелых бомб смешался с раскатами артиллерийской канонады.

" - А ведь это шанс, - вяло шевельнулась в мозгу мысль, - чем черт не шутит, может проскочу?"

Иван снял с головы каску, нацепил ее на штык "трехлинейки" и осторожно поднял над окопом. Пять секунд, десять, ничего не произошло, обшарпанная каска, целехонькая, висела на трехгранном штыке.

" - Ну что, - пробормотал он, - где наша не пропадала?"

Надев каску на голову, взяв вещмешок с пустыми флягами и винтовку, Иван быстро, насколько это было возможно, выскочил из окопа и бросился бежать к спасительной реке. До реки было не более сотни метров, но Ивану всерьез казалось, что он их никогда не преодолеет. Но вот, слава Богу, все было позади, он с разбегу бросился в реку и стоя в ней по пояс, стал жадно пить воду. Немного утолив жажду, Иван стал набирать воду во фляги и скоро уже он был готов к возвращению. Звуки разрывов, между тем, прекратились. Стала затихать и артиллерийская пальба. Немецкие самолеты, истратив весь боекомплект, выстроились в боевой порядок, и взяли курс на запад.

- Пора! - воскликнул Иван и, подхватив вещмешок с винтовкой, побежал к своим окопам.

Стрельба окончательно стихла, и обратный путь он преодолевал в полной тишине. Ему даже казалось, что он слышит стрекот беспечных кузнечиков в траве. Иван бежал и все ждал, когда раздастся выстрел в спину, хоть он и не раз слышал от опытных ветеранов, что свою пулю, ту, что принесет тебе забвение, услышать нельзя. Но вот и окоп, он спрыгнул в него и упал на живот, жадно вдыхая раскаленный воздух. Немного отдышавшись, Иван поспешил к землянке, нельзя было терять время, немцы, наверняка, уже опомнились.

- Я иду, Паша, - шептал он, волоча по земле вещмешок со спасительной влагой, - я уже иду.

Ну, вот уже последний поворот перед землянкой, Иван преодолел его и оторопел: на том месте, где еще недавно была землянка, сейчас зияла огромная, дымящаяся воронка от бомбы. Он стоял и растерянно оглядывался по сторонам, надеясь, что хоть кто-нибудь уцелел, все еще держа за лямку вещмешок с флягами. В это время мир будто взорвался, Иван почувствовал нестерпимую, жгучую боль в спине и ему навстречу стала стремительно приближаться земля. Он упал лицом в разрыхленную взрывом бомбы глину и прохрипел:

-А-а-а..., Всё...., Таки...., Достал...

И тихо, будто кому-то жалуясь, почти плача, прошептал: "Мама..."

Последним, что он запомнил, был запах пропитанной смертью земли. Вдохнув этот отравленный воздух навылет простреленными легкими, Иван потерял сознание.

2.

Иван потянулся в постели и, свесив ноги с дивана, сел.

- Блин, - поморщившись, пробормотал он, - что за хрень мне приснилась? Ну, Димон, удружил, спасибо... Вечно с ним влипнешь в историю. Опять развели как лоха.

Чтобы хоть немного понять, о чем Иван, с такой досадой говорил, надо, вероятно, сказать пару слов о его приятеле, Диме и открутить события на день назад. Иван с Димой вместе работали в отделе одного из Московских ЗАО и дружили со школьной скамьи. Дружили какое-то время и семьями, до тех пор, пока Иван не развелся с Дашей. Дима, как мог, старался помочь другу не свалиться в депрессию. Знакомил с незамужними подругами жены, но у Ивана, почему-то, с ними как-то всё не срасталось. Вот и недавно, Дима принес Ивану рекламный листок такого содержания: