Ловушка

Как только лорды ушли, Марина почувствовала облегчение. Она могла снова двигаться и говорить. С нее словно сняли тяжелый груз. Все вампиры поднялись и со страхом перешептывались. Музыка больше не играла, ни у кого не нашлось настроение продолжать вечеринку. Только что на их глаза убили влиятельных аристократов и никто не смог помешать прощенным лордам.

— Ты смотри, приперся, — прищурилась Огонек, никуда не глядя.

— О чем ты? — спросила Маринка.

— Шруускунер пришел, за нами следит. Наверное, уже владыке доложил, — легкомысленно ответила рыжая женщина, — Идем, отойдем от города и встретим его.

— И как скоро его ждать? — подал голос Крауул без привычного для его расы эха.

— В ближайшие дни, сначала Шруускунер все разнюхает, а потом уже сюда явиться владыка и тогда…

Марина поняла все без слов.

Глава 43

— Руку убрал, — агрессивно прорычала Лима, как только они оказались за чертой города. — У нас последнее место, которое мы должны посетить.

— А в городе ты была не против, — оскорбился Лорд, но «шаловливую» ручку убрал за спину, чтобы даже искушения не возникло.

— То в городе, а то сейчас, — огрызнулась женщина.

— Скажи, то, что ты блокировала страсть — это такой способ уйти от реальности? — хмурился юноша.

— Нет, — зашипела Олимпиада, спотыкаясь. — Это такой способ уйти от ненужных отношений! Усек, Васек?! И вообще заткнись, я не в настроении!

— Усек, — хмыкнул парень.

Они шли вдвоем по направлению к высокой башне. Друзей Лима от греха подальше отослала, мало ли что они могут встретить в обители оракула. Начальник приказал не использовать артефакт, на этот раз все могло плохо кончиться. В башне по приказу Кагана (а только ему он и подчинялся) расположился оракул и людоед в одном лице. Олимпиада еще не видела его, а он ей уже не нравился. Через него Каган узнавал необходимые данные, еще недавно оракул жил в другом мире, но сын владыки оказался убедительным. Кагану не отказывали, даже если хотели.

Башня Лиме не нравилась, как и оракул. Тусклая, неприметная, похожая на продолговатый черный череп. Башня не сочеталась с вампирским городом, что-то в ней было тяжелое для взгляда. Оракул явно приверженец старых обычаев и не мирился с нововведениями. Олимпиада жалела, что у нее нет базуки. Она сама себе удивлялась, почему так сильно хочет снести башню с лица земли.

Они вошли внутрь и сразу же ловушки, установленные людоедом атаковали их, но для сына Лиэна — это было как для дракона комариный укус. Он атаки даже не почувствовал, а Лиму защитила магия заэны.

— Вот тебе и хлеб с солью, — буркнула Олимпиада и пошла следом за уверенным Лордом.

В одном из залов, они все-таки обнаружили оракула за трапезой. Лиму передернуло от неприятного зрелища, заэна рвалась из рук, горя рвением расправится с людоедом. Оракул был изумлен их визитом. Он попытался удрать, но Лиму сделала ему подсечку хвостом.

— Пришла мстить, стерва! — харкнул в ее сторону огромный старик, коим и был оракул, когда упал на пол.

Лима промолчала и лишь смотрела на него.

— Слишком поздно, вы все равно угодите в ловушку! — оскалился оракул, лежа на полу.

— Посмотрим, — произнесла Олимпиада.

Он накинулся на нее с кинжалом, излучавшим энергию зла, а она просто хладнокровно свернула ему шею, едва старик оказался поблизости. Жалости молодая женщина к нему не испытала точно.

Лорд явно не ожидал от нее подобного действия. Для него она была просто девушкой двадцати лет, которую неизвестно по каким причинам выпустили из дома, и она стала вампиром.

Лима холодно посмотрела на него.

— Что-то не так? — спросил она.

— Я просто удивлен, я думал ты прикажешь мне его убить.

— Зачем?

— Ты же… женщина, притом молодая.

— Ты еще скажи неопытная, разве не я убила тех аристократов?

— Не голыми руками, ты убила их с помощью артефакта, — хмыкнул Лорд и пустил из руки зеленое пламя, сразу схватившее тело оракула.

— Война делает нас жесткими, идем, нам пора. Нужно еще взорвать этот гадюшник.

Олимпиада заминировала здание в самых уязвимых местах. Когда они отошли достаточно далеко, прозвучало несколько взрывов, и башня сложилась подобно карточному домику, подняв кучу серой пыли.

Пока Лима смотрела на развалины — все, что осталось от башни оракула, Лорд принюхался и нахмурился. Взгляд у него стал как у хищника, даже верхняя губа приподнялась, обнажая клыки. Иногда на лице прощенного проступала черная чешуя дракона, но парень не спешил превращаться, что-то явно его останавливало. Затем он куда-то уверенно зашагал.

— Ты куда? — недоумевала Олимпиада.

— Ты разве не слышишь этот запах?

— Вампирской кровью пахнет и поджаренной плотью, а еще пеплом, — нахмурилась Лима. — Нам не надо туда, вдруг это та самая ловушка, о которой упомянул оракул?

— Нет, — коротко бросил юноша и ускорился.

Лиме пришлось последовать за ним. А запах крови усиливался. Олимпиада с трудом дышала, ей было неприятно ощущать смерть так близко.