Ловушка

Aнсамбль «Земляне» – Трава у дома

Перед закрытыми глазами Елизаветы Олеговны всплывали образы. Красная комната. Салатовые трусы. Торговый центр. Мелькали, словно в испорченном телевизоре. Экран шёл рябью. Появлялись и исчезали силуэты экранных героев, а через них прорывался возглас озадаченного мужчины с растрёпанной шевелюрой. Испуганная бледная девица, парень, сносящий все на своем пути к магазину Магнит.

Мысли кружились, разрывая шаблоны девушки, привыкшей разложить всё по полочкам, вычистить мусор не только у клиентов, но и в своей голове. Находясь без сознания, Елизавета Олеговна металась в горячем бреду. Нервные окончания, синапсы, нейроны не проводили импульс, задерживали осмысление произошедших событий. Холодная липкая испарина на лбу и стон.

– Извращенец… Нет, нет… Убрать, всё убрать! Вымыть, отчистить… Бежать!

Возник всплеск мозговой активности, и она подскочила. Села на узком спальном месте, замахнулась оказавшимся в руке пультом и бросила в сторону, словно пыталась избавиться от него, как от чумной заразы.

– Господи, это сон, всего лишь сон. – с невероятным облегчением выдохнула директор клининговой компании.

Неожиданно раздался громкий омерзительный писк. Елизавета вздрогнула. Взгляд зацепился за множество приборов: кнопочки, датчики, рычаги и много того, чему она не могла дать названия. Писк не прекращал нагнетать и без того тревожную обстановку. Раздражал, наводил панические состояния.

«Недостаточный уровень кислорода, восемнадцать процентов» – раздался женский электронный голос.

– Какого кислорода? – удивлённо спросила Лизонька и подошла к прибору, издающему писк.

«Всему экипажу срочно надеть скафандры», – продолжал вещать голос.

– Какие ещё скафандры?! – возмутилась девушка и стукнула по металлической обшивке техники.

Заглянула в небольшое окно – перед ней открылась безжизненная равнина. Гулял сильный ветер, переносил слои песка ржавого цвета. Вдали виднелась странная машина на огромных колёсах. Вездеход.

– Стойте! Стойте! Это же не то, что я думаю?.. – схватилась за голову оттягивая на себе волосы, словно безумная.

Дышать стало трудно, сердцебиение усилилось, появилась сонливость, опустошение, глаза слипались, вялость во всём теле и ни одной здравой мысли по спасению.

«Уровень кислорода приближается к критическому, шестнадцать процентов» – заунывно вещал безжизненный голос.

Елизавета Олеговна осела на пол. Веки стали тяжёлыми, дыхание частым, не глубоким.

– Это невозможно… Как?.. – прошептала она.

Девушка, заваливаясь боком на пол, подтянула колени к груди. Свернулась клубочком, зацепив ногой недавно брошенный пульт. Провалилась в беспамятство. Тягучее, без сновидений, не видя свет в тоннеле. Не видя своего спасения.

«Уровень кислорода восстановлен. Можно снять скафандры», – оповестил запрограммированный бот.

Спустя несколько часов после кислородного голодания организм девушки вернулся в реальность. Она открыла глаза.

– Я здесь умру.

Не поднимаясь и не меняя положения, она безучастно разглядывала окружающую обстановку. Всё те же приборы, кнопочки, рычаги и не известная ей техника. А она ведь всегда считала себя умной. Гордилась образованием, смекалкой, пытливостью разума. Возвышала себя над большинством из людей. Принижала их достоинства, заслуги. Считала недостойными её важной персоны. Личности добившейся к двадцати трём годам не малых успехов. Как же она ошибалась.

Время тянулось медленно. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от абсурдности происходящего, Елизавета занялась тем, что всегда успокаивало: уборкой.

Протёрла пыль, вычистила внеземной санузел, пыталась наладить связь с Землёй. Сколько прошло времени? День, неделя, а, может, месяц? Она не знала. Читала заметки марсианского Робинзона, где последней зарубкой, была дата 186 СОЛ.

– Я на Марсе, я в полном дерьме! Сколько ещё мне есть эту морковку макая в викодин?

Елизавета Олеговна сдалась. Лежала на холодном полу. Далеко от всех людей. Одна на чужой и безжизненной планете, где нет никого. Ни охранника на входе в торговый центр, ни Георгия Серого с его плотским желанием. Только яркое оранжевое пятно морковки.

Одна.

Одна на миллионы, миллиарды километров.

Слёзы потекли по щекам.

Сейчас ей казалось всё настолько мелким, не важным. Все её разговоры, мотивы, всё то, чем жила раньше. Стремление к совершенству, которому нет предела. Пропускала общение, не видела в обычном человеке того, кто достоин её внимания. А теперь не отказалась бы от подсказки, помощи простого человека. Обычного, земного разговора о погоде…

Елизавета Олеговна прикрыла глаза, смирившись, что выхода нет. Не всё она знает и может…

Секунды на осознание своей никчёмности, и она полетела в неизвестность, затягивающую её порталом.

Серия шестая – Самоубийственная

Вишневский —

Будет ещё хуже