Ловушка для богов. Книга 1. Источник (СИ)

Миновав довольно массивную для такого заведения дверь, друзья оказались в небольшой комнатушке, судя по всему выполняющей роль приёмной. Накинув на голову глубокий капюшон поношенного балахона, который он бесцеремонно стащил из каюты, Скахет нетерпеливо постучал по стойке. Через раскрытые двери в обеденный зал Колин глядел на крепкие дубовые столы и табуреты, а также на миловидную прислужницу, сновавшую туда-сюда с пригоршней кружек в руках. Больше ему ничего рассмотреть не удалось, потому что открылась дверца сбоку от стойки, и в приёмной комнате возник хозяин сего почтенного заведения, одетый в шёлковую мантию цвета имбирного пива. Черты лица вошедшего показались Колину смутно знакомыми — где-то он уже видел этот холодный взгляд из-под густых бровей, но вот где — как отрезало.

Это был высокий, дородный человек средних лет, с длинными волосами и густой бородой, в которой просвечивали сединки. На груди у него висел причудливый амулет из литого золота, а пальцы пухлых рук были унизаны перстями всевозможных размеров. Окинув пришельцев быстрым цепким взглядом, он вмиг оценил и их простые одежды, и отсутствие украшений, и тощий кошелёк, сиротливо приютившийся на поясе у Скахета, но ничего не сказал. Просто принял вид высокомерный и гордый и холодно спросил:

— Чем могу служить, почтенные? Если вы пришли просить милостыни, то я готов дать вам немного еды с тем, чтобы вы немедленно ушли и никогда более не показывались здесь.

Скахет слегка поклонился и произнёс с самым смирённым видом:

— Благодарю за милость, любезный господин мой, но сегодня мы просим отнюдь не подаяния. Боги были милостивы к нам, снабдив нас всем необходимым для дальнего путешествия. Усталость и голод привели нас под сень твоего жилища — да пребудет в нём вечно достаток — с тем, чтобы могли мы просить тебя дать нам приют в этом странноприимном доме.

Хозяин усмехнулся надменно:

— Приют, говоришь? Что ж, изволь, если, конечно, милостивые боги не забыли снабдить тебя ещё и деньгами.

— Мы сможем оплатить ночлег, любезный.

Хозяин нехотя достал из-под стойки амбарную книгу и раскрыл её. Обмакнул перо в чернильницу и занёс над страницей:

— Назовите свои имена… или прозвища, — сказал он с ноткой сомнения в голосе — уж больно странные гости, чего доброго окажутся ворами, кого тогда винить?

Указав на друга, Скахет произнёс:

— Этого уважаемого человека зовут Колин, — хозяин старательно вывел на бумаге имя сержанта. — А моё имя, — воин сделал паузу, — моё имя Скахет…

Перо в руке хозяина замерло, так и не коснувшись страницы. Он поднял голову. Надо было видеть, как на его лице промелькнула целая вереница чувств: недоверие, удивление, узнавание и, наконец, радость!

— Скахет, сукин ты сын!!! — заорал он так громко, что прислужница в таверне подпрыгнула на месте. — Всё-таки решился притащить свою задницу в Нефлис?!

— Привет, Худгарад, — Скахет выпрямился и скинул капюшон. — Извини за спектакль, я хотел убедиться, по-прежнему ли ты оказываешь гостеприимство всем, кто его просит.

— Всем, у кого есть звонкая монета, приятель. Каким ветром в наши края? И почему ты одет, как распоследний нищий?

— Поиздержался в дороге, — усмехнулся воин, сбрасывая балахон с плеч. — Тхоол, знаешь ли, дерёт за свои услуги втридорога.

— Это единственное, что он делает умеючи, — кивнул в ответ названный Худгарадом. — Как там поживает моя «Скорлупка»?

— Тебе лучше не знать, друг мой, — загадочно улыбнулся Скахет, — но давай поболтаем позже. А сейчас мне действительно нужно устроиться на ночлег. У тебя найдётся приличная комната с двумя кроватями и окнами во двор?

— Разумеется. И я даже угощу тебя и твоего друга ужином за счёт заведения.

Так у них появился ночлег…

Комната, в которую проводила их служанка, оказалась довольно большой и уютной, хотя и просто обставленной. В ней не было и намёка на камин, зато была печка, большой стол с двумя плетёными стульями, и жестяной умывальник в углу. А ещё в комнате было окно и две ниши, одна — поменьше — для одежды, в другой стояли две хорошие деревянные кровати с соломенными тюфяками.

Хотя было ещё не слишком поздно, друзья поспешили поскорее устроиться на отдых. Наспех прикончили они присланный Худгарадом обильный ужин, по очереди поплескались в умывальнике и улеглись спать — долгое плавание и гложущий голод отняли немало сил.

Скахет погасил свечу, в темноте с удовольствием скинул одежду, оставив на себе ровно столько, чтобы при пожаре на улицу выбежать было не срамно, и забрался под одеяло. Колин же улёгся поверх жёсткого соломенного мешка прямо так, здраво рассудив, что его тело ещё не привыкло к колючему подобию матраса с торчащими в разные стороны пучками соломы. Он положил руки под голову и, глядя в темноту задумался.