Ловушка для Буратино

— Есть, Григорий Евграфыч. — Миша слегка подстроил портативную рацию. — Внимание, всем патрульным машинам, находящимся в районе Тучкова моста. Говорит «Первый». По направлению к мосту, в сторону Петроградской, движется «опель» черного цвета. Приказываю провести операцию «Перехват». Как поняли, прием?..

В рации зажужжал рой голосов:

— «Третий» понял.

— «Шестой» понял.

— «Десятый» понял…

«Опель» переехал Тучков мост и, стараясь оторваться от «уазика», начал петлять по многочисленным улочкам Петроградской стороны, резво перескакивая со Зверинской на Большую Пушкарскую, с Большой Пушкарской на Малую Пушкарскую, с Малой Пушкарской на Саблинскую, с Саблинской на Сытинскую…

— Давай, давай, Семеныч, — подгонял Суперопер водителя. — Не отставай.

— Да я не отстаю, Гриша. Вот только бензин скоро кончится.

— Как кончится?

— Смотри сам. — Семеныч ткнул пальцем в циферблат на приборной доске. Стрелка находилась в районе «ноля».

— Мы же утром полный бак заправили.

— Верно. И с тех пор целый день гоняем. Маньяка у речного вокзала брали — раз. Убийство в Приморском парке — два. Ограбление ювелирного на Лиговке — три… А это все разные концы.

— Вот в рот компот! И патрульных машин не видать. Малыш, запроси по рации, чего они там телятся?!

Миша запросил. Рация ответила: Тррр… мррр… фррр… дррр…

— Рация не пашет, Григорий Евграфыч. — Миша с досадой стукнул кулаком по рации.

Рация и вовсе отключилась.

— Пап, давай я по колесам стрельну, — предложил Димка. — Я же метко стреляю. Помнишь, когда мы на охоту ходили, я…

— Помолчи, — оборвал его отец. — Семеныч, резани-ка их.

— Счас резанем, — ответил Семеныч. «Уазик» начал быстро нагонять «опель», с тем чтобы прижать его к тротуару.

БАХ-БАХ-БАХ!.. — раздались выстрелы. Стреляли из кабины «опеля». Лобовое стекло «уазика» разлетелось вдребезги, осыпав Семеныча и Молодцова-старшего градом острых осколков.

Семеныч ударил по тормозам. «Уазик» развернуло на сто восемьдесят градусов.

— Не останавливайся! Гони!.. — заорал Суперопер, одной рукой стряхивая с себя осколки, а другой — вытаскивая из кобуры пистолет. — Жми на всю катушку! Уйдут!..

— Не уйдут, Гриша, — сквозь стиснутые зубы процедил Семеныч, до боли в пальцах сжимая «баранку».

Взревев, «уазик» вновь помчался за бандитским «опелем». Теперь с выбитым передним стеклом машина напоминала скоростной катер. Холодный ветер трепал всем волосы (всем, кроме Семеныча — он был лысый).

— Димка, быстро на пол, — приказал Григорий Молодцов. — И чтоб не высовывался.

Димка нехотя сполз на пол. Сейчас начнется перестрелка, а он как дурак будет на полу лежать. Вот тоска.

БАХ-БАХ-БАХ!.. — началась перестрелка.

БАХ-БАХ!..

БАХ-БАХ-БАХ-БАХ!..

БАХ!..

— А, черт! — вскрикнул Миша Малыш. Пуля царапнула ему правую руку. Он выронил свой «ПМ». Пистолет шлепнулся прямо Димке на спину.

И Димка понял — настал его звездный час. Один опер ранен, его место должен срочно занять другой опер. Димка схватил тяжелый «ПМ» и решительно поднялся с пола.

В лицо ему ударил упругий ветер. Впереди были две головы — Семеныча и отца, дальше — разбитое ветровое окно, а еще дальше — красные огни бандитской тачки.

— Пап, убери голову! — закричал Димка, крепко сжимая пистолет в вытянутых руках.

Суперопер обернулся с искаженным от ярости лицом.

— Ты что, сдурел?! Быстро на пол!! БАХ-БАХ!.. — выстрелил Димка; в ту же секунду опомнившийся Миша схватил его за шею и пригнул к полу.

— Убьют же, парень!

— Гляди-ка, попал! — воскликнул Семеныч.

Да! Обе Димкины пули достигли цели.

Сделав крутейший вираж, иномарка выскочила на тротуар и врезалась в киоск «Роспечати». И тут же, словно по команде, появились патрульные машины с включенными сиренами и мигалками, окружая «опель» справа, слева, спереди, сзади… Из кабин выскакивали оперативники с пистолетами и автоматами.

— Быстро из машины!!

— Руки на капот!!

— Ноги на ширину плеч!

Бандитов не пришлось просить дважды. Они вылезли из «опеля», положили руки на капот, а ноги поставили на ширину плеч. Их мигом обыскали. Затем защелкнули на руках наручники — клац-клац!

Оперативники вытащили из «опеля» ящики и открыли их. В ящиках лежало оружие. В одном — автоматы Калашникова. В другом — помповые ружья. В третьем — карабины с оптическими прицелами.

К бандитам подошел Григорий Молодцов.

— О, кого я вижу, — с усмешкой сказал он. — Хапец и Головастик. Не успели с зоны вернуться, как снова за старое взялись. Давайте колитесь, где «стволы» взяли?

— На помойке нашли, — нагло ухмыльнулся в ответ Головастик.

— А помойка эта случаем не в казино «Венеция»?

Бандиты молчали.

— Пап! — подскочил к отцу Димка. — Был же третий!

В суете и суматохе никто из оперов не заметил, что в салоне «опеля» под брезентом прятался третий бандит. Когда с него стащили брезент, бандит не шелохнулся.

— Менты поганые, — зло бросил Хапец. — Левчика загасили.

Суперопер внимательно посмотрел на лежащего без движения бандита.

— А ну, хорош придуривать, — сказал он. — Давай вылезай.

«Покойник» зашевелился и нехотя вылез из машины.