Ловушка для чужого жениха

– Не уверена, что отдел кадров даст подобную формулировку, – запальчиво ответила Валентина, стараясь не думать о первой половине фразы насчет «соглашайтесь». – Похоже, вы опрометчиво считаете, что в вашей корпорации царит культ личности, а не деловые отношения.

Если Валентина рассчитывала смутить его подобным заявлением, у нее ничего не вышло.

– А вы разве в этом сомневаетесь?

– Не уверена, что этим следует хвастаться, мистер Касилиерис, – парировала она.

Его взгляд полыхал ярким пламенем. Валентина поняла, что говорит сейчас отнюдь не про работу и не про компанию.

– Разве можно назвать хвастовством реальное положение вещей? – поинтересовался он.

Валентина порывисто поднялась со стула. Ее хваленое умение держать себя в руках трещало по швам. Она могла бы продолжить словесную дуэль со своим достойным противником, но чувствовала, что они приближаются к краю пропасти. Она могла бы попытаться и дальше притворяться, что сумеет противостоять охватившему ее страстному влечению к харизматическому боссу. Но необходимо положить этому конец. Она не хотела разрушить жизнь Натали. Валентина пожалела, что поддалась такому необдуманному порыву в туалетной комнате лондонского аэропорта.

«Если бы не тот порыв, тебя бы здесь не было, – нашептывал ей внутренний голос. – Ты этого хочешь?»

Валентина знала, что не хочет. Она знала, что ей всю жизнь предстоит прожить с нелюбимым мужем, заниматься благотворительностью и постоянно находиться под прицелом прессы. Подданные будут ее обожать, а двор льстить. Она родит наследников. Если повезет, то ее отношения с мужем с годами могут перерасти в дружбу.

Может быть, процесс зачатия наследников принесет ей удовлетворение. Кто знает? Одно она знала наверняка: ее жених, наследный принц, никогда не вызывал в ней чувств, которые пробуждал Ахилл одним только взглядом и улыбкой.

Но она не может оставаться в офисе всю ночь. Это несправедливо по отношению к Натали. Та сделала ей такой подарок, что не заслуживает презрения.

– Разве я уже отпустил вас? – с напускным удивлением поинтересовался Ахилл, видя, что Валентина намерена уйти. – Я запутался. Вы ведь все еще на меня работаете, не так ли?

Валентина никак не могла взять в толк, как это у него получается все время переигрывать ее. Она стояла, а он оставался в кресле и тем не менее возвышался над ней в прямом и переносном смысле.

– Я ухожу именно потому, что хочу продолжить работать на вас, – сказала Валентина как можно спокойнее. – Мы можем закончить остальное утром. – Она постучала по столу пальцем. – Я имею в виду документы и контракт, а не ваше неприличное предложение, за которое жду от вас извинений.

Ахилл молча наблюдал за ней, сидя в кресле.

– Вы свободны, – приказным тоном заявил он. – Но не думайте, что я не сомкну всю ночь глаз, обдумывая извинения. Их не будет.

Валентина хотела было ответить, но в горле у нее пересохло, и она словно онемела. Ахилл тем временем нарочито спокойно продолжил:

– Ночью, когда вы будете вертеться в постели в тщетной попытке заснуть и пялиться в потолок спальни, которая принадлежит мне, как и весь пентхаус, подумайте о том, что мешает вам заснуть. Представьте, чем мы могли бы заняться в постели, как я неистово любил бы вас, а вы меня. Как хорошо нам было бы вместе под одной крышей.

– Это абсолютно неприемлемо, мистер Касилиерис. Полагаю, вы сами об этом знаете.

Валентина понимала, что ее слова прозвучали не так убедительно, как бы ей хотелось.

– Вам не приходило в голову, что мы очень подходим друг другу? – продолжил он свою пытку. – Сегодня ночью поразмышляйте над этим.

Валентина перестала притворяться, что его слова ей безразличны, но отвечать ничего не стала. Она обошла стол и направилась к выходу, чувствуя на себе его горящий взгляд.

Она инстинктивно ускорила шаг и почти побежала. Его раскатистый смех преследовал ее, пока она быстро шла по коридору.

Глава 5

Вечеринки по случаю удачного завершения сделки обычно доставляли Ахиллу удовольствие. Он буквально упивался своим успехом. Но сегодня ему явно что-то мешало, хотя он не совсем понимал причину беспокойства. Он работал полтора года, как каторжный, чтобы заполучить этот элитный отель на Манхэттене и реконструировать его по своему вкусу. Ахилл планировал придать гостинице европейскую элегантность с акцентом на греческие традиции. Он надеялся, что она станет его визитной карточкой в цепочке прочих, носящих его имя и разбросанных по всему миру.

Ему бы ликовать и праздновать, но не тут-то было.

Для вечеринки был выбран популярный в Нью-Йорке стейк-хаус, известный своей кухней и напитками и пользующийся заслуженной славой у знатоков и любителей стейков. Обычно Ахилл позволял себе пропустить пару стаканчиков, чтобы снять напряжение и усталость. Он даже улыбался, притворяясь нормальным человеком из плоти и крови, а не беспощадным монстром, думающим только о зеленых купюрах с изображением первого президента США.