Ловушка для демона

Как охотящийся леопард, высокий киммериец мягко, по-кошачьи передвигался от тени к тени, сливаясь с темнотой. Он легко избегал любопытных глаз, но их становилось все меньше и меньше. Никто не двигался в промежутках между палатками, за исключением солдат, о приближении которых говорили лязг доспехов и звон оружия, а также проклятия и ругательства, что им нужно искать каких-то дурацких лазутчиков, когда все нормальные люди спят. Конан бесшумно передвигался в более густые, глубокие тени при появлении недалеко от него вендийцев, наблюдая с мрачной усмешкой, как они проходят мимо него, иногда всего лишь на расстоянии вытянутой руки, и все же он оставался невидимым. Шатер Карима Сингха был освещен изнутри светом, и два больших костра пылали перед навесом-входом в его шатер. Пламя костров делало легкий свет, струившийся сквозь шелк сзади шатра, почти таким же темным, как и окружающая его темнота. Около двадцати вендийских всадников стояли неподвижно, как статуи, на лошадях вокруг шатра. Он уже собирался распороть мягкую ткань своим кинжалом, когда голоса внутри остановили его.

– Оставьте нас одних, – приказал Карим Сингх.

Конан распорол только маленькую щель, раздвинув ее своими пальцами. Последний вендийский солдат низко поклонился и вышел из шатра. Карим Сингх стоял с кавалерийской саблей в руках, а перед ним на коленях скорчился вендиец. Его лодыжки и руки были туго стянуты веревками. Он был одет в одежду купца, хотя она явно не подходила к его жестокому, суровому лицу и длинному шраму, пересекавшему его нос и щеку.

– Ты тот, кого зовут Сах-Ба? – мягко спросил вазам.

– Меня зовут Амаур, Ваша Светлость, и я честный торговец, – сказал стоящий на коленях человек. – И даже у вас нет права конфисковывать мои товары без всякой причины.

Грубый, жесткий голос заставил Конана напрячься от недавнего воспоминания. Всадник в дюнах. Он, пожалуй, послушает немного, прежде чем убьет Карима Сингха. Вазам прижал острие сабли к горлу вендийца.

– Тебя зовут Сах-Ба?

– Меня зовут Амаур, Ваша Светлость. Я не знаю никого, кого зовут...

Стоящий на коленях человек широко раскрыл рот, когда острие сабли продвинулось чуть дальше, оцарапав кожу. Тонкая струйка крови потекла по его шее.

– Честный торговец? – тихо рассмеялся Карим Сингх и двинул лезвие сабли еще дальше. Человек, сидящий на земле, откинулся назад, но острие сабли следовало за ним. – Внутри тюков с шелком, которые находятся на твоих вьючных мулах, я нашел сундучки, запечатанные свинцовыми печатями. Ты по меньшей мере контрабандист. Кому предназначены эти сундуки?

С диким воплем пленник опрокинулся на спину. Он уставился на приближающееся лезвие расширенными глазами. Лезвие все еще касалось его шеи, и ему некуда было больше отступать. Жесткое выражение его лица сменилось маской ужаса.

– Я... я не могу этого сказать, Ваша Светлость. Клянусь Асурой, я не могу!

– Ты скажешь это или очень скоро увидишь своими глазами Асуру. Или, что более вероятно, Катар. – Голос вазама стал заговорщическим. – Я знаю это имя, Амаур. Но я должен услышать его от тебя, если ты хочешь жить. Говори же, Амаур, и ты будешь жить.

– Ваша Светлость, он... он убьет меня. Или даже хуже, чем просто убьет.

– Убью тебя я, Амаур. Эта сабля стоит у твоего горла в эту минуту, а он – далеко отсюда. Говори!

– Н... Найпал! – выдохнул вендиец. – Найпал, Ваша Светлость!

– Отлично, – сказал мягко Карим Сингх. Но он не отвел лезвия сабли. – Видишь, как это было легко сделать? Так. Но зачем? Скажи мне, зачем ему нужны эти сундуки?

– Я не могу этого сказать, Ваша Светлость! – Слезы текли по щекам Амаура, он дрожал от рыданий. – Клянусь Асурой, клянусь Катар, я бы сказал вам, если бы мог, но я ничего не знаю! Мы должны были встретить корабль, убить всех на борту и доставить эти сундуки в Айодхью. Возможно, Сах-Ба знал больше, но он мертв. Клянусь всеми богами, Ваша Светлость! Я говорю правду, клянусь вам!

– Я верю тебе, – вздохнул Карим Сингх. – Какая жалость.

И он налег на саблю всем весом тела. Попытка Амаура вскрикнуть превратилась в булькающее клокотание, когда сталь впилась ему в горло. Карим Сингх уставился на него, как будто пораженный видом крови, пузырящейся у Амаура во рту, и конвульсиями, которые сотрясали его тело. Внезапно вазам выпустил саблю из рук. Она осталась в почти вертикальном положении, с лезвием, которое пронзило насквозь горло Амаура и вонзилось в землю, дрожа от агонии несчастного вендийца.

– Стража! – позвал Карим Сингх, и Конан опустил свой кинжал, которым он уже собирался распороть всю стену шатра. – Стража!

Около десятка солдат быстро вбежали в шатер с обнаженными саблями. Уставившись на жуткую сцену и стоящего перед ними повелителя, они торопливо вложили оружие в ножны.

– Другие лазутчики, – сказал вазам. – В особенности великан с бледной кожей. Его взяли в плен? Его нельзя ни с кем спутать из-за его роста и больших голубых глаз.

– Нет, Ваша Светлость, – сказал с большим уважением в голосе один солдат. – Четверо из этого отряда мертвы, но не великан. Мы рыщем по лагерю в поисках остальных.