Ловушка для дерзкого

— Ты не забыла, что послезавтра у нас встреча? — Сеня улыбался, а меня тошнило от его физиономии. Нет, даже не просто тошнило, а выворачивало наизнанку.

Хотя вру — в последнее время мне все стало безразлично. Просто дикая апатия и местами раздражение. Например, как сейчас — этот недоумок даже мою апатию умудряется вывести из себя.

Раздражение волной накатило, но не выплеснулось — угасло. И снова безразличие во всей своей красе…

— Ты уже сто раз мне говорил, — я проворчала в ответ и скривилась, наблюдая, как жирный боров сидит на моем диване, в моей гостиной и пьет мой же виски. Видимо, чувствует себя полноправным хозяином, но пока еще рано он возомнил себя царем.

Он не знает, насколько изменилась я, и не хочет этого замечать. Да и какой из Сени царь? Так, придворный шут, который забавляет придворную знать.

Неделя прошла. Семь долбанных дней.

Без Руслана…

Я старалась об этом не думать, но мысли то и дело напоминали мне о любимом мужчине. Наши жаркие ночи в объятиях друг друга, временный, но такой сладкий небольшой отпуск вдвоем, и его последние слова:

“Я тебя отпускаю…”

Снова что-то шевельнулось в груди, но тут же замерло. Я очерствела, угасла… Даже глядя в зеркало, не узнавала себя, а в отражении на своих же губах видела ухмылку Руслана. Что же он со мной сделал? Растворил в себе, отдал часть себя, но при этом забрал и часть меня.

“Я отпускаю тебя…” — снова пронеслось в голове не моим голосом.

Помню все до мелочей, до кровоточащей раны, которая с каждой секундой все больше и больше росла в груди. И помню каждую морщинку, каждую родинку на любимом лице.

— Я хочу, чтобы моя женщина выглядела на все сто! — выдал Сеня с очередной победоносной улыбкой, оторвав меня от мыслей, в которых я хотела раствориться.

— Во-первых, я не твоя женщина, — выдала сквозь зубы и поднялась с кресла, так как тошнота от лицезрения мерзкой физиономии толстопуза достигла своего пика. — А во-вторых, тебе пора.

— Злата… — недоумок подпрыгнул, вставая на ноги и даже сделал шаг в мою сторону, на что получил в ответ испепеляющий взгляд.

— Это мой дом! — я отделяла каждое слово друг от друга, делая акценты в нужном месте. — И тебе здесь не место.

Сеню, кажется, забыли предупредить, что жена в комплект не входит. А я праздновала небольшую победу. Отсоси ты теперь у своих покровителей, козел! Но в постель с тобой я не лягу, даже если мне дуло пистолета к затылку приставят.

— Я же готов… — залебезил этот придурок, чуть нахмурившись.

— А я сказала, что тебе пора, — отрезала и отвернулась, как почувствовала цепкие пальцы на руке. — Даже не думай! — вырвала резко руку и направилась к лестнице, не оборачиваясь.

Да и на что там смотреть? Тошно, только раздражение и вызывает, хотя на языке вертятся исключительно нецензурные слова, чтобы выразить мое нынешнее душевное состояние.

Теплый душ, закрытые глаза, а мысленно то и дело вспоминаю этот самый душ вместе с Русланом. Его руки на моем теле. Хриплый голос шепчет на ушко какие-то пошлости вкупе с комплиментами. И после оргазм, струи воды в лицо и мое тихое:

— Я люблю тебя…

Что он тогда подумал? Я не спрашивала, а Руслан не говорил. Неужели знал, что все так обернется, неужели понимал…

Так, стоп!

Я сказала то, что чувствовала и… чувствую. Мне стыдиться нечего. Даже того порыва, когда я, закрыв глаза, под теплой водой касаюсь внутренней стороны бедра, веду пальцами вверх.

Будто снова с ним, будто это его прикосновения… Телу приятно, а душу рвет на части.

— Хватит! — я резко открываю глаза и выключаю воду. — Иначе с ума сойду.

Руслан сказал, что меня не тронут. Я могу вернуться к нормальной жизни. Как раньше.

— А ты? — я застыла, так и не надев кофточку и наблюдая, как мужчина застегивает пуговицы на рукаве рубашки.

— А я вернусь к своей, — он поднял взгляд, а после так же резко опустил глаза вниз.

И в тот момент я поняла, что мы все-таки проиграли. Будущего нет. У нас.

Да его, по сути, и не было никогда. Это только мои фантазии. Мечты. Желания… Может, даже только мои желания. Мы ведь так ни разу и не говорили о нас. О нас вместе. И пыталась зацепиться хоть за иллюзию соломинки.

— Руслан… — я все-таки попыталась еще раз до него достучаться, на что получила резкое:

— Перестань! — и снова взгляд, полный отчаяния. — Я ничего не могу сделать…

Три дня я билась в четырех стенах, как загнанная лань. То мерила шагами комнату, то в полном смысле этого слова билась головой о стенку, пытаясь найти выход.

Нихрена не помогало.

А ночью становилось совсем невмоготу.

И на третий день моих мытарств я не выдержала — набрала его номер.

— Я больше не могу, — слезы лились из глаз градом, но я даже не обращала на них внимания. — Мне плохо.

— Потерпи, — Руслан в основном молчал, пока я исповедовалась. — Просто не делай резких движений.

— Я хочу к тебе…

— Злата, не рви мне душу!

А потом апатия. Полнейшая. Лишь ежедневные приходы Сени по вечерам раздражали. А так одно и то же, изо дня в день. Я стала затворницей, не выходила на улицу и не желала ни с кем общаться. Лишь могла часами медитировать, глядя на телефон, мечтая, что сейчас раздастся звонок.