Ловушка для девственницы

— Вот меня-то как раз она и не ослепила, как Арлин. Поэтому, легко ориентируясь, я и схватил парня. И сразу же предупредил его: либо он тут же продаст мне этот снимок, либо я заберу его камеру и швырну со скалы. Он особенно не вырывался: понимал, что бессмысленно, ведь я его крепко держал! Поэтому, думаю, он легко согласился на мои условия. Я велел ему идти впереди и фонарем освещать нам дорогу, пока мы вели Флер. Затем фотограф какое-то время дожидался меня в гостиной. Я ничем не рисковал, оставляя его одного. Вы ведь знаете, что никто не ускользнет из этой начиненной электроникой мышеловки, если не знает секрета ее замков. Ну вот, мы с Арлин доставили Флер наверх и уложили в постель. Когда я вернулся в гостиную, мне было не до того, чтобы торговаться с каким-то подонком. Я просто заплатил ему то, что он потребовал, и выгнал вон. Это все!

— Тем не менее вместо того, чтобы засветить пленку и забыть, что она вообще когда-нибудь существовала, вы проявили ее и даже отпечатали фотографии. Я пытаюсь понять: зачем?

— Если скажу откровенно, что виной всему мое вечное любопытство, вы мне поверите? — Джордж вопросительно взглянул на меня и с досадой стукнул кулаком по столу. — Черт возьми, я не могу найти иного объяснения тому, почему я не выбросил вон заснятую фотопленку, которая мне обошлась в пару сотен долларов…

— Вы не помните, как звали фотографа?

— Мне даже в голову не пришло обменяться с ним визитными карточками, Холман!

Я протянул руку к соблазнительной даме-пепельнице и затушил свой окурок прямо на вогнутом животе. Стеклянная венецианка невозмутимо уставилась за окно. В ее застывшей улыбке читался намек, что я зря теряю время, сидя в кабинете у Блюма. И все-таки я еще раз попытался выяснить:

— Как он выглядел?

— Невысокий такой… — Джордж запнулся. — Кажется, я его внешность описывал в прошлый раз. Не так ли?

— Да, мы говорили об этом. Но не мешало бы повторить.

— Ему, возможно, около тридцати лет. Или чуть меньше. Волосы светлые, вьющиеся, очки без оправы и тонкий, совсем не мужской голос. Как вам моя память? — Джордж удовлетворенно хмыкнул.

— Если я откровенно скажу то, что думаю, вы ведь посчитаете себя оскорбленным, — я не склонен был играть в поддавки. — А это скучно, даже с учетом того, что вы в прошлый раз разрешили мне вас оскорблять…

Он надулся:

— Вы же понимаете, Рик, в каком я был тогда состоянии! Стресс, испуг, беготня… Не до подробностей.

— Ну ладно, — сдался я. — Тогда подскажите, где мне разыскать Харви Линдермана?

— А зачем вам Харви? — нервно дернулся мистер Блюм. — Что вам от него нужно?

— Вы ведь знаете о внезапном отъезде Флер недели на три?

— Знаю.

— И о телефонных звонках, которым она, по-видимому, придавала особое значение?

— Да, конечно.

— И о том, что они почему-то прервались месяца через два после ее возвращения?

Он молча кивнул.

— А кто ей звонил, вам известно?

— Нет, разумеется. А это, по-вашему, важно?

— У меня нет другой ниточки, чтобы продолжить расследование.

Джордж понимающе улыбнулся.

— Возможно, Линдерман что-то знает об этом не известном нам с вами ухажере, — продолжал я. — Флер встречалась с Харви после прекращения этих звонков. Возможно, он что-нибудь знал об ее секретах.

— Может быть, вы и правы, — задумчиво протянул толстяк. — Но встретиться с Харви Линдерманом будет достаточно сложно. Он ведет слишком уединенный образ жизни. Думаю, все это трюки саморекламы, не больше, но…

— Но, я думаю, такой известный в мире кино человек, как вы, мистер Блюм, знает, как подступиться к Харви, не так ли?

— Я попробую, — не слишком уверенно сказал Блюм. — Но мне потребуется какое-то время, чтобы навести необходимые справки. Перезвоните-ка мне где-нибудь часа в три после полудня. Не раньше.

— Позвоню.

— О’кей! Что еще вы хотели бы знать?

— Чем занят в настоящее время Тео Альтман?

— Только что закончил очередные съемки. Думаю, у него творческая пауза либо что-нибудь вроде того.

— Будьте добры, запишите его адрес и телефон для меня.

— Что? — взревел Джордж. — Черт бы вас побрал, Рик, у вас травма правой руки, не так ли?

— Вовсе нет. Это такая же проверка, какую вы вчера устроили мне. Хочу убедиться, что вы знаете правописание.

Мой мрачный юмор, разумеется, не привел Блюма в восторг. Он с ворчанием вырвал лист из блокнота и черканул на нем пару строк.

— Собственно говоря, я сам собирался спросить, что этот тип делал в квартире Флер? — прорычал Блюм, передавая мне собственноручно написанные координаты Альтмана.

— Он сказал, что пришел туда на поминки по бывшей известной актрисе. У него, видите ли, особое чутье и дар предвидения чужих смертей.

Джордж насторожился.

— Правда, сиделка не пустила его к мисс Фалез, — продолжал я. — Он очень к ней рвался. Так сказала Арлин. Ну, а сам он велел мне вам передать, что попытка вернуть Флер Фалез в кино — абсурдна!

— Подонок! — рявкнул Джордж Блюм и так двинул стиснутым кулаком по столу, что нагая венецианка, вздрогнув, просыпала собранный пепел. — Хотел бы я знать, как он разнюхал то, о чем знали лишь двое: мы с Арлин!

— Либо вы, либо она — вы оба могли нечаянно проболтаться, не так ли?