Ловушка для девственницы

Но Линдерман, быстро сообразив, что Тео с первого раза промазал, решил, что тот сейчас повторит свой выстрел, поэтому, опережая противника, нажал на спусковой крючок. Щелчок пустого пистолета прозвучал неестественно громко, но никто не успел подумать о том, что пистолет может быть попросту не заряжен. Тео обвел обезумевшим взглядом присутствующих и, понимая, что спасен совершенно случайно, а сверхъестественный случай два раза не повторяется, поточнее прицелился в грудь Линдермана-младшего и, торопясь, разрядил пистолет.

Майк молча рухнул на пол, а Тео, взвывая от ужаса, опустился на колени рядом с трупом. Пистолет выпал из дрожащей руки.

— Нет! — заорал Монахэн. — Этого не может быть!

Я бросился к бару. По-моему, лишь хорошая порция спиртного могла привести их в чувство.

— Я не хотел убивать его! — простонал Истязатель, истерически всхлипывая и закрывая лицо руками. — Это… Это несчастный случай. Просто я испугался, что в следующий раз у него осечки не будет… — Голос его звучал плачем заблудившегося ребенка.

— Мы все понимаем, Тео, успокойтесь, — тихо проговорил я. — У вас как-никак имеются два свидетеля.

Режиссер с трудом поднялся с колен и вновь упал. На этот раз в кресло.

— Разумеется, мы свидетели, — скорбно подтвердил Монахэн.

— Я был единственным, кто знал, что в пистолете нет патронов. Но я не успел остановить вас обоих.

«Может, и не слишком старался сделать это?» — спросил я сам у себя, на секунду задумавшись. Но не стал продолжать неприятную мысль.

— Сначала это было всего лишь шуткой, розыгрышем, — медленно произнес Монахэн. — Но в какой-то момент все переменилось. Я не ожидал…

— Как бы то ни было, ничего изменить невозможно, — сурово заговорил я. — Необходимо вызвать полицию и толково все объяснить. Иного пути я не вижу.

Обезумевшие, залитые слезами глаза Истязателя с мольбою уставились на меня:

— Но вы ведь только что пообещали подтвердить, что я никого не хотел убивать!

— Вот именно, Тео. — Я с трудом остановил себя, чтобы не двинуть кулаком ему в рожу. — С этим не должно быть особых проблем. Мы ведь видели, что это была самооборона. И только.

— Значит, мы сообщим полиции правду?

— Как хотите, — развел я руками. — Если вы не возражаете против того, чтобы магнитофонные пленки с признаниями Флер о вашей семейной жизни стали достоянием гласности, я возражать не буду.

— О, нет! — всхлипнул Тео. — Я не хотел бы этого.

— Я тоже не намерен вляпываться в дело с магнитофонными пленками. Надеюсь, и вы тоже, Холман? — Монахэн с тревожным видом уставился на меня.

— Тогда мы должны придерживаться одной версии. — Мне пришлось импровизировать на ходу: — Вы скажете, что враждовали с младшим Линдерманом из-за Флер Фалез. Она была одно время вашей женой, и вы ее все еще любите. Поэтому роман с Майком вас раздражал. Ведь вы, как известно, ревнивы! А тут еще Флер объявила, что готова выйти замуж за Линдермана-младшего. Вы решили вмешаться…

Я резко повернулся к Монахэну и спросил:

— На какие доходы существовал ваш друг? Он имел свое дело или тянул денежки со старика?

— Когда Майку исполнился двадцать один год, отец учредил для него какой-то трест, в котором сын числился и получал зарплату. Правда, старик все время грозился аннулировать эту контору…

— Вот и прекрасно! — обрадовался я. — Вы сообщили как раз то, чего нам недоставало. Значит, так, Тео: вы пригрозили Майку, что сообщите отцу о распутных похождениях сына, если Майк не оставит в покое Флер. Дошло до взаимных угроз. И ваши друзья (это, разумеется, я и Шон) попытались уладить конфликт миром. Встреча, на которой должно было произойти примирение, состоялась у меня дома. Майк и Монахэн пришли первыми. Я заметил, что карман последнего сильно отвисает, и убедился, что в нем пистолет. Мне удалось убедить друзей отдать мне оружие. Затем я на всякий случай разрядил пушку Монахэна и бросил пустой пистолет на стойку бара. Когда пришел Тео, все наши с Шоном попытки примирить соперников не увенчались успехом. Ссора разгоралась с новой силой. Вы начали орать друг на друга.

Альтман слушал внимательно и кивал головой, соглашаясь.

— Затем Майк схватил пистолет, — продолжал я, — зная, что в нем нет патронов. Но ведь вы об этом не знали! Майк собирался просто припугнуть вас, Тео, но вы подумали, что он готов убить вас. Когда случилась осечка (вернее, вы подумали, что это осечка и следующим выстрелом Майк непременно прикончит вас), вы выхватили свой пистолет. Уточняю: это случилось лишь после того, как Майк нажал на спусковой крючок. Мы с Шоном не успели ничего предпринять, ведь события развивались молниеносно. Вы были в состоянии аффекта и не помните, сколько раз выстрелили из собственного оружия, защищаясь. Понятно?

— Прекрасно, Холман! Полиция клюнет на этот рассказ, — оживился Монахэн.

— Действительно, это мерзко, — скривился я, как от зубной боли. — Вот только иного выхода у нас нет. Мы должны повторять одну и ту же версию. Опровергнуть ее могла бы сейчас лишь Флер Фалез. Но ее врач не подпустит никого к своей пациентке. Так что у нас с вами, друзья по несчастью, есть шанс выкрутиться.