Ловушка для дураков

- Я хочу поговорить с тобой. Работой начальника охраны я не доволен. У меня с ним уже был разговор. - Петрович впился глазами в лицо Михаила, пытаясь определить его реакцию на услышанное. - В общем так, сегодняшний прогул - последняя капля. Мое терпение лопнуло. Считаю, что ты лучше справишься на этой должности. Ты как, готов?

Парень, слегка обалдев, молчал. Ни хрена себе, пряники! Яковлев с Митяем до последнего времени жили душа в душу, сам знает. А тут такое дело... Кто его знает, в чем причина, как бы между двух стульев не приземлиться, яйца прищемить можно. Он продолжал молчать.

Петрович расценил это по-своему.

- С сегодняшнего дня будешь получать... - Он назвал сумму в "зеленых" в полтора раза превышающую прежнюю зарплату.

Глаза парня блеснули от жадности.

- Само собой, потом сумма увеличится.

- А Митяй... - начал охранник, но Петрович остановил его.

- С Худобиным я поговорю сам, когда появится. Ребятам скажи, я попозже сам спущусь к ним, объявлю. И, - Яковлев смотрел новому начальнику охраны прямо в глаза, - лишнего не болтай ничего. Договорились?

Михаил кивнул и, все еще не веря в происходящее, покинул помещение.

Позже, подумал Петрович, я тебе дам еще кое-какие установки. Гибель Дмитрия Худобина и увольнение его с работы никто не должен связывать с личностью будущего депутата Юрия Петровича Яковлева.

Он встал и заходил по кабинету. Неужели этой сволочи Митяя уже нет в живых? Неужели пронесло... Стрелецкая не приехала вчера на вечернее выступление, соло-гитарист тоже куда-то пропал. Руководитель ансамбля Кузя носился, как угорелый. Яковлев сделал вид, что его это не касается.

Он занимался повседневными делами, но на душе было тревожно. С Артемом надо быть очень осторожным, ему, как только что Михаилу, лапшу на уши не навешаешь. Чем меньше высовываешься, тем лучше.

Яковлева навестила вчера бывшая супруга. Этой стервы ему только и недоставало!

Раиса приехала благодарить за сына.

- Дело закрыли, - она смотрела на него преданными, как у провинившейся собаки, глазами. - Я так благодарна тебе!

Яковлев, кисло улыбаясь, следил за Раисой. Да она, никак, что-то задумала?

Бывшая жена явилась при полном параде. Скинув норковую шубку, которую носить было еще рановато, она осталась в дорогом нарядном костюме. Ишь ты, и прическу сделать не поленилась.

- Юра, я хотела с тобой поговорить, - начала она.

- Поговори.

Раиса поправила идеально лежащий воротник блузки. Она немного поправилась, но за собой продолжала следить.

- Стареем, стареем, - она поймала его взгляд.

- Ты превосходно выглядишь для своих лет. На лице ни одной морщинки.

- Да? - эти слова ее окрылили.

- Хоть замуж выдавай. - Он исподтишка насмехался над ней, но она этого не замечала.

- Юра, - она смотрела ему прямо в глаза. - Ты до сих пор один, я тоже... - Она сделала паузу, ожидая ответной реакции, но он молчал. Давай начнем все сначала.

Петрович опешил. Он едва сдержал себя, чтобы не взорваться. В комнате повисло молчание.

- Мы оба столько хлебнули. - Раиса восприняла все по-своему.

Яковлев поднял голову и встал. До чего же бабы дуры! Раиса никогда не была идиоткой, но сейчас...

- Ты это серьезно?

- Вполне.

- Что на тебя нашло, позволь узнать?

- Я поняла, что была неправа по отношению к тебе.

И тут он сорвался. Он высказал ей все, что накопилось у него за годы совместной жизни, то, о чем молчал раньше, задавленный обстоятельствами. Он перестал контролировать себя. И эта корова думает, что кому-то еще нужна?.. Надо быть полной кретинкой, чтобы прийти к нему с этим предложением после всего того, что было.

- Семья? - орал он. - Какая семья? Раньше про семью надо было думать. Ты не нужна мне. У меня любовница моложе нашего оболтуса. Посмотри на себя в зеркало, ты - старуха.

Он сам не ожидал от себя такого. Злость, обида захлестнули его.

Раиса онемела, а потом заплакала. Этого он не ожидал. Гнев мгновенно угас.

- Не нужно было приходить сюда, - сказал он. - Ты умная женщина, неужели не могла сообразить?..

Она молча всхлипывала.

- Ты Олежку вытащил, я подумала...

- Извини, я сорвался, но, - он покачал головой, - у нас ничего не получится. Все давно прошло.

Он принес ей воды.

- Выпей, я могу вызвать такси.

- Не надо.

Петрович не помнил, чтобы когда-нибудь так срывался. Он всегда отлично владел собой и контролировал собственное поведение. Вчерашний срыв был плохим признаком. Просто устал, как собака, успокаивал он себя, не машина, человек. От сбоев никто не застрахован. В последнее время он порядочно вымотался, словно в тиски попал.

Он подошел к бару, устроенному в рабочем кабинете. Коньячку, что ли, хлебнуть? Раздумывая, он взял в руки бутылку. Раньше обходился, но теперь почувствовал, что без вспомогательного средства, ему не успокоиться.

Он сидел в кресле и тянул коньяк. Есть не хотелось. Ему ничего не хотелось. Уехать бы куда-нибудь, скрыться ото всех, чтобы никто не достал. Послать бы всех к чертовой матери: и Артема, и навязанную ему избирательную кампанию, и труп Элки Семеновой.

Пара рюмок коньяка помогли снять накопившуюся усталость. С чего это его так разобрало, с утра коньяк хлещет?