Ловушка для фотографа

Николай Иванович годы своей молодости посвятил службе в Военно-морском флоте в одной из самых трудных и благородных флотских профессий – профессии офицера-подводника. Светлая память о Николае Ивановиче Кузнецове навсегда сохранится в наших сердцах, а его имя – в летописи Военно-Морского флота России.

Международная ассоциация организаций ветеранов ВМФ и подводников.

Смерть контр-адмирала огорчила меня. Несмотря на то, что я не разделял его патриотические чувства, я питал к нему глубокое уважение, и в глубине души лелеял надежду, что старик замолвит за меня слово, я смогу восстановить свое прежнее имя, и остаться на родине. Теперь рассчитывать было не на что.

Дождавшись темноты, я вытащил из-под фундамента свои сокровища: пистолет, подаренный мне контр-адмиралом, и мраморную статуэтку, напоминающую мне Алину. Я помнил ее телефон наизусть и мог позвонить девушке прямо сейчас, но решил отложить это действие до утра. Мне надо было выспаться и привести себя в порядок, а кроме того Алина уже могла лечь спать. Не будить же ее среди ночи! – от нечего делать, я снова включил телевизор, попал на выпуск новостей, и дождался той информации, которая сейчас интересовала меня больше всего. Ничего принципиально нового я не услышал.

В целом исчезновение Хасанова наделало много шума. Российские политики и журналисты выдвигали самые разные версии произошедшего, от тайного бегства до самоубийства олигарха, но основные свидетели в лице Мильчина и капитана Сильвестро категорически отрицали вероятность и того, и другого. Предположения об убийстве прозвучали лишь в иностранное прессе, российские средства массовой информации единодушно замалчивали эту скользкую тему. Можно было предположить, что на них было оказано значительное, хотя и неофициальное давление властей, желающих побыстрее замять расследование, которое могло затронуть высокопоставленных лиц из окружения президента.

После того, как рыбаки обнаружили в море один из спасательных жилетов с пропавшего вертолета, итальянская полиция объявила, что основной версией случившегося является несчастный случай. Имена Алексея и Ольги в новостях не упоминались. И слава Богу!

Вечер был жарким, и окна флигеля были распахнуты. Я уже собирался ложиться спать, когда меня насторожил странный треск в саду, такой, как будто кто-то наступил на ветку. Ночью слух обостряется, и в летнем саду всегда много шумов, – шумит листва, падают червивые яблоки, и дачные кошки охотятся за мышами. Вспомнив об этом, я почти расслабился, но ветка треснула снова.

Нет, это не случайность! За окном кто-то двигался. Я быстро сунул пистолет в правый карман, а кобуру с запасной обоймой в левый, схватил свой чемоданчик, и вылез в противоположное окно. Я уже добрался до дальней части участка, когда внутри флигеля возникла яркая вспышка, и грянул грохот, – кто-то бросил в открытое окно хрупкого строения мощную гранату. После взрыва обломки дерева, кирпичи фундамента, зеленые яблоки, и осколки стекол брызнули в разные стороны, лишь чудом не задев меня. Яркая вспышка внезапно осветила все вокруг, и меня заметили.

– Он уходит! – крикнул кто-то.

– Как уходит?

– Его не было во флигеле!

– Стреляйте, какого рожна вы ждете?

Раздались выстрелы. Я достал из кармана свой пистолет. Крошечный ОЦ-21 «Малыш» не рассчитан для нападения, зато неплохо подходит для самообороны на коротких дистанциях. Укрываясь за толстым стволом старой яблони, я дождался первого нападающего, бритого наголо парня, одетого в черный спортивный костюм.

Пять метров отличная дистанция для подарка контр-адмирала! – сразив двумя выстрелами противника, я вспомнил, что магазин пистолета рассчитан только на пять патронов. Выстрелив еще раз, для острастки, я бросился к высокому забору дачного участка, подтянулся, и перемахнул через него. Оглянувшись назад, я увидел над забором тень следующего преследователя и не раздумывая выстрелил в него. Отчаянный вопль свидетельствовал о моем попадании, после чего я бросился бежать напропалую, невзирая на препятствия. Теперь в обойме пистолета остался только один патрон, а перезарядить его на бегу не представлялось возможным.

Перелезая через дачные заборы под яростный аккомпанемент собак и крики испуганных дачников, я выбрался из поселка, и понесся по тропинке, которую едва освещала бледная луна. Мне было непонятно, как меня выследили, поэтому я на секунду остановился и вытащил из мобильного телефона батарейку. Береженого бог бережет!