Ловушка для героя

Король был строг и преисполнен собственного достоинства. Портретисты явно переусердствовали.

Размышляя о своем коронованном патроне, он дошел до конюшни.

Кучер, которому приказали подать карету начальника, сначала даже не поверил в то, что кто-либо решится выйти на улицу. Лишь после настойчивых уговоров, сопровождающихся угрозами и двумя оплеухами от могучих улан, он выполнил свои обязанности и залез на козлы.

За всей этой суетой наблюдал полковник д` Бир. Перевязанная правая рука болталась на черной повязке.

— Убегаете?

— Еду домой.

Д` Бир кивнул и закурил.

— Привез еще одного гада. Задел, сволочь. — Небритое и оцарапанное лицо полковника, несмотря на скептическую кривизну улыбки, было серьезно и сосредоточенно. — Потерял еще двоих. Одного из своей команды… Ветерана потерял… Выродка забили, погнались за его хозяином. Не догнали. Они стали действовать парами, прикрывая друг друга. — Командир полевой группы посмотрел на своего начальника. — Что скажете, это тоже в отчет не включать?

— Полагаю, отчет вообще писать не стоит.

— Ну уж нет. Дудки! Я этим выродкам покажу, как бросать вызов мужчинам и рыцарям рода д` Бир!

— Как вы думаете, зачем они это делают? — спросил Эрман, чтобы хоть что-то спросить.

— Не все ли вам равно, гере, — угадал полковник.

— Вы, помнится, предлагали мне помощь своей фамилии.

— Предлагал.

— Я еще могу ею воспользоваться?

— По-моему, уже поздно, — д` Бир посмотрел на кучера, дрожащего то ли от холода, то ли от страха. — Что, даже сопровождающих не берете?

— Не беру.

— Тогда будьте осторожны. Центр еще относительно спокоен — там мушкетеры. Они ушли с постов на внешнем периметре Башни Магов.

— Наверное, это ответный ход короля.

— Скорее, это ход принцессы, — полковник быстро докурил и тут же зажег следующую папиросу. — Завтра в Городе будет паника. Университет уже бурлит, о Провале нечего и говорить.

— Сами что будете делать?

— Поживем — увидим, — д` Бир дал сигнал кучеру и экипаж Эрмана выехал на набережную.

Первый мушкетерский пост встретился сразу за поворотом на Перекрестке Холмов. Не меньше роты солдат, пожарные и полицейские из ближайшего участка сооружали баррикаду, выстраивая ее фронтом к Провалу. В бандитском районе бушевали пожары. Королевский дворец и Башня Магов были погружены в темноту.

— Куда? Кто такой? — кричал подвыпивший мушкетерский поручик в черном кожаном доспехе. — С ума сошли?!

У них был приказ никого не пускать, а насчет выпускать указаний не было. Кто отдал этот приказ, так и не выяснилось. Поручик был уверен, что подчинен Канцелярии Королевского Надзора.

— Тогда дайте проехать! Я — начальник Департамента Чрезвычайных Ситуаций.

— Ишь ты, цаца какая, — схамил офицер и махнул рукой, чтобы пропустили.

Через тридцать минут Эрман подъезжал к дому. По дороге ему не встретились ни вервольфы, ни люди.

Глава 9. Правила есть, потому что они должны быть

Когда дилижанс подъезжал к Городу, на дорогах появились люди. Много людей. Их еще никто не называл беженцами, но и мирными путешественниками тоже. Просто шли люди.

Кучер иногда останавливался, и пассажиры с интересом высовывались из окон, чтобы расспросить столичных жителей о последних событиях. Некоторые отзывались, некоторые отнекивались, большинство молчало.

— Ну как там Москва? — пытался развеять утреннюю тоску Сашка.

Его не понимали и пожимали плечами.

В нескольких лигах от Рокана дилижанс остановился окончательно, и кучер веско сообщил, что экипаж "по техническим причинам" дальше не идет.

— Рессора полетела. Поеду в ремонтную мастерскую, — врал кучер. Ему кивали и упрашивали доехать до столичной станции. — И не просите, дальше не поеду. Никак нельзя.

Пассажиры, кряхтя, начали снимать поклажу.

Ловец и Сашка путешествовали налегке, им разгружать было нечего, поэтому они помогали управиться с вещами Франку, такому же путешествующему провинциалу, как и они. За неделю пути Сашка привык к его пристальному оловянному взгляду и даже подружился так, как могут подружиться попутчики, находящиеся в одном купе во время долгой поездки.

Франка выбрали депутатом на съезд городских старшин королевства. Это не значит, что он был старым дедушкой, который перемещался исключительно на скрипучей коляске с большими колесами. Работая в должности приказчика всю свою сознательную, и, пожалуй, даже бессознательную жизнь, он настолько привык заниматься расчетами и утряской проблем, что во сне вслух продолжал что-то высчитывать и с кем-то разговаривать. К этому Сашка тоже привык: он занимал соседнее с ним сиденье и вынужден был иногда поддерживать своего посапывающего попутчика, чтобы тот не упал на пол купе.

— Мне кажется, вы переоцениваете свои возможности, гере Франк, — завел старый разговор Сашка. — Сами же говорили, что никаких последствий от того, что вы там понаговорите, не будет.

Ловец плюнул себе под ноги, взял самый тяжелый из трех чемоданов депутата и взвалил себе на спину. Для удобства он специально сделал особые помочи, и у него получилось нечто вроде рюкзака.

— И не надоело вам?