Ловушка для ходящей

 - А как же тот великий злополучный выбор, которым меня тут все время пугают? - прищуриваю глаза, но Тео так и не поворачивается в мою сторону. Его лицо не выражает никаких эмоций; он словно окунается в собственные мысли и вспоминает события большой давности.

 - Ты даже не знаешь, что такое выбор, - наконец, произносит блондин, а затем легко приподнимается и с кошачьей грацией приближается ко мне, и я, словно завороженная, смотрю в его немигающие черные глаза и не могу отвести взгляда.

 Наконец, оказавшись рядом, он вновь тянется к мои губам, огорошивая на этот раз нежным и глубоким поцелуем, от которого я стараюсь не потерять голову, но утрачиваю контроль над телом: руки вновь оказываются бродящими по его коже. Он пользуется этим, бережно обнимая и укладывая на кровать, а сам оказывается сверху и задумчиво смотрит на меня. Я не вижу во взгляде ни похоти, ни расчета, только голое участие и сочувствие. И мне не нравятся результаты наблюдения, потому что страсть, с которой он целовал меня несколькими минутами ранее, совсем не вяжется с выражением, которое сейчас стоит в его глазах. Она воспринимается как необходимый элемент головоломки, которую я все никак не могу решить, потому что разрозненные кусочки информации, достающиеся мне по крупицам, не желают складываться в общую картину.

 - Ты не различаешь цвета, Рен, - тем временем продолжает Тео, решив, видимо, привести доказательства моей ущербности по отношению к остальным. - Ты ходишь на работу, которая медленно убивает тебя, и считаешь это благим делом, потому что по заповедям Творца люди должны использовать свой дар во благо, иначе выгорят. А ты никогда не задумывалась над тем, что сама по себе эта ситуация не предполагает выбора как такового?

 Я непонимающе смотрю на него, прося пояснить, и Тео неохотно, словно доверяет мне свою самую главную тайну, продолжает:

 - Бывают ситуации, когда непременно нужно решить, уйти или остаться, выбрать разумом или сердцем, сказать или промолчать. А что, если тебе не хочется быть единицей кода, отвечающей за разветвление алгоритма? Что, если, соотнеся собственные проблемы с внутренней оценкой происходящего, ты приходишь к выводу, что нужно просто некоторое время подумать, не занимая сторону ни одной из составляющих проблемы? Что в этом случае с тобой может произойти в нашем четко ограниченном согласием или отказом мире?

 - Ты становишься слабым звеном, - догадываюсь я, и Тео кивает.

 - И от тебя избавляются за ненадобностью, поскольку ты не вписался в точную картину бытия, - добавляет он.

 - С тобой так и сделали? - спрашиваю я, гладя рукой его абсолютно седые волосы и догадываясь, по какой причине у астрального призрака может остаться такое страшное напоминание о былой красоте прядей.

 Его попросту выпили. Выпили за счет магического ритуала на крови. И сделали это холодно и жестоко, чтобы больше не случалось прецедентов. А душа отмерла, но все-таки не пожелала сдаваться, отчего по миру изнанки теперь бродит этот самурай в костюме.

 - Можно и так сказать, - горько усмехается Тео. - Поставили перед обязательным, как и все в нашем мире, выбором.

 - А ты? - не успокаиваюсь я, потому что в его словах звучит намек на что-то тонкое и почти не осязаемое сознанием, что я непременно должна запомнить и постараться использовать в будущем.

 - А я просто хотел остановиться, Рен, и хорошенько подумать. И мне пришла в голову идея, которая невозможна в нашем мире...почему бы, если мы все время решаем проблему согласия или отвержения, один раз просто не спешить с ответом и оставить все так, как есть на данном этапе развития? Что, если заставить систему развиваться самостоятельно? Что, если приобщить ей идеалы, которые периодически возникают в твоей голове, а потом выпустить в свободное плавание?

 - И ты это сделал? - догадалась я. - Ты остановился и решил оставить все, как есть?

 - Да, Рен, - грустно кивает Тео. - Но перед этим я сдержал крушение нашего мира. И это была сугубо моя воля...

Глава 8. Ожидание

 Новость, конечно, ошеломляющая. То, что Тео уже знаком с процедурой гибели нашего мира, меня, если честно, пугает и настораживает. А если учесть его почти маниакальное желание спасти меня, то невольно закрадывается вопрос: а не имею ли я какого-нибудь отношения к этой процедуре? Да еще и нефилимы эти, погибающие все чаще и чаще в последнее время. Ответ крутится где-то рядом, но я все никак не могу ухватиться за него, чтобы сделать правильные выводы.

 - А ты можешь себе представить, что мой личный выбор - это чтобы ты был все время рядом? - задаю, казалось бы, простой вопрос, но он приводит некроманта в веселое расположение духа: Тео щелкает меня по носу и смеется.

 - Что, и даже ночью? - он насмешливо приподнимает бровь, и настроение отражается в глазах. - Хотя, конечно, будь у меня тело, я бы за тобой приударил - определенно! - и вроде бы весь его вид говорит о хорошо спланированной шутке, только вот в глубине черных глаз таится какое-то чувство, очень напоминающее откровение, и это заставляет сердце сжаться от непонятного предвкушения.